Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Библиотека в школе»Содержание №20/2002


ДЕТСКОЕ ЧТЕНИЕ

«Наша школа» и наша жизнь

Вырос новый куст

История журналов семейства «Наша школа» – это частный момент в истории нашей реформы образования. Кажется, самое узкое место старой доброй школы – классно-урочная система, изобретенная Яном Амосом Коменским; она имеет множество достоинств, но утратила преимущество, бывшее у прежней «бессистемной» системы, когда какой-нибудь Аристотель занимался образованием какого-нибудь Александра Македонского. Кстати, возвращение к хорошо забытому старому давало неплохие результаты: самый приличный русский царь был учеником Жуковского. Однако было бы глупо мечтать о былом и искать на каждого ученика по личному Аристотелю. Таким Аристотелем может стать Книга, или древо журналов, развивающееся в едином цикле с жизнью отдельного школьника. Подобные журналы нам памятны по нашим детским годам, однако они входили в союз с унифицированной системой советской школы, что, при всех заслугах этой школы, не может удовлетворить потребности нынешней школы, прежде всего стремящейся к разнообразию и эксперименту.

Таким образом, журналы «Нашей школы» исторически оправданы, в самой их идее заложен огромный потенциал развития.

Однако спустимся с вершин на землю, чтобы не потерять из виду конкретное явление.

Собственно «Наша школа» с приложением-игрой, «Разноцветные дороги», «Кукумбер» и «Ларец Клио» – все журналы вместе освещают круг интересов детей 7–12 лет, старшеклассников, родителей и учителей. В возрастной вертикали отсутствует издание для малышей, – пожалуй, это наиболее сложная задача для создателей журнального «куста».

Цветок первый.
«Наша школа»

Головной журнал «Наша школа» – прямая противоположность легкомысленному «Кукумберу». В «Нашей школе» принято говорить на таинственном языке ученых специалистов («Распределение различных ступеней суши и моря на поверхности земного шара представляется с помощью гипсографической (распределение высот) или батиграфической (распределение глубин) кривой (Рис. 1)» – как здорово эти фразы дисциплинируют бессистемного гуманитария с его «взглядом и нечто»!). Теперь понятно, почему Евгений Александрґович пытается ласковым словом убедить школьников в приятности ученья.

«Наша школа» представляется журналом-лабораторией, из которой появляются на свет все новые и новые журнальные «отпрыски». Есть и еще одно свойство «нашей школы», очень любопытное: это журнал и для учеников, и для учителей, и для родителей. Идея союза всех субъектов образования давно витает в воздухе; «школьное» издание в идеале (возможно, недостижимом) должно быть именно общим изданием.

«Наша школа» стоит особняком и от всех прочих журналов: здесь на первом месте преимущественно естествознание – химия, физика, биология и прочее подобное отнесены сюда, причем сложность и научно-популяризаторский стиль материалов привлекательны для старшеклассников и взрослых. Принцип парадокса объединяет материалы из страшно далеких друг от друга сфер знания. К примеру, столкновение в одном номере статьи В.Алифанова об истории палеонтологии и большого фрагмента из книги Э.Великовского о геокосмическом содержании библейской истории (№ 10 (27) 2001 г.) подтолкнуло к мысли о множественности и относительности разрозненных знаний. Только вот незадача – мысли мои останутся при мне, поскольку в журнале материалы плотно пригнаны друг к другу и нет места для вольного обмена мыслями между редакцией и читателем. Отчасти разреживают номера крупные, порой в полосу, иллюстрации, но этого мало. Хорошо бы иметь площадку для бесед.

Все остальные журналы так или иначе пропагандируют гуманитарные идеи, география, история, культура и литература – вот ведущие их темы.

Возможно, с появлением новых отростков на журнальном древе «Наша школа» будет «просторнее» и примет более журнальный вид, приметы научно-популярного альманаха исчезнут, а преобладание гуманитариев над естественниками не будет таким заметным. Однако интересно было бы уже теперь попробовать на имеющихся площадях журналов для детей сочетать стихи с формулами.

Движение в этом направлении уже началось: в журнале-игре «Ты – великий ученый Михайло Ломоносов» школьнику предложено разобраться в стихосложении, в опытах со свинцом, в управлении Академией, решить вопрос о самоопределении личности в обществе и так далее.

С жестоким пристрастием я играла в войну (игра «Ты – полководец. Шесть побед Георгия Жукова»). Неоднозначная историческая личность и однозначная Победа – можно ли в это играть? Оказалось, в принципе можно, но отдергивая пальцы от горячего. Если я – Жуков, то мне приказывать посылать пехоту по полям противотанковых мин, потому что танки дороже людей. Не возразят ли психологи и педагоги против такой игры? Дабы не заболеть амбициозностью и чем-нибудь похуже, сыграть бы в игру «Ты – пехотный лейтенант».

Смущают модные ныне тесты, хотя и вдумчиво составленные: да, подача материала в форме изложения порядком надоела, но помогают или нет тесты формировать системное мышление? Тесты хороши для тренировки любителей кроссвордов, ученому на тестах не вырасти. Сама по себе идея журнала-игры – интересная и многообещающая новация, самый смелый эксперимент «Нашей школы», но она еще требует разработки.

Конечно, есть опасность превратить журналы «Нашей школы» в приложения к учебникам, но, судя по всему, редакция умело сохраняет свою позицию, пусть не всегда сильную, но независимую от надежно разработанных учебных программ.

Цветок второй. «Ларец Клио»

Вернусь к истории. Похоже, идеология «Ларца Клио» целиком укладывается в систему Гегеля, мыслившего единый процесс всемирной истории как историю духа – научных, религиозных, этических и художественных открытий. Карл Маркс, названный человеком тысячелетия, представил всемирную историю как смену форм труда. Труд – еще одна наиважнейшая сторона нашей жизни – пока не получил отражения на страницах всех журналов «Нашей жизни».

Учеба – тоже труд. Кажется, именно эту идею имеет в виду главный редактор Евгений Александрґович в своих обращениях к читателям в журнале «Наша школа», когда то и дело уговаривает их «смириться» с началом учебного года и расписывает, как интересен мир знаний. Не лучше ли честно сказать о трудности пути познания и трудах по освоению добытых сокровищ? В таком случае поход за знаниями будет самым реальным в журнале «реальных приключений» «Разноцветные дороги». Если «сон разума порождает чудовищ», то сражаться с ними может только разум трудящийся, – и тут-то разворачиваются авантюры, великие поражения и подвиги.

Вот недавний факт: в российской глубинке ученик поселковой школы придумал принципиально новый двигатель внутреннего сгорания, вызвавший жадный интерес у ведущих автомобильных корпораций. Реальное приключение мысли началось с того, что учитель физики объяснил тему и указал на слабые моменты в работе классического механизма. На дом задано было придумать свой двигатель. Такие юные «невтоны» – герои и читатели журнала «Наша школа», однако им недостает журнала для младшего, среднего и особенно дошкольного возраста. Да-да, приключения мысли Циолковского начались в возрасте самом нежном – с наблюдений над катающейся тележкой, с мечтаний об отсутствии тяжести.

«Нашей школе» с ее семейством нужно быть как можно ближе к современности, то есть к нашей жизни. Вот и в «Ларце Клио» хочется найти что-то нынешнее, факты и явления, в которых узнается творящаяся история. В историческом журнале сохраняется заданный Карамзиным этический подход к лицам и событиям, однако есть ведь и другие подходы, скажем Льва Гумилева или французской «Школы Анналов», при которых связь между этносом и историей не так прямолинейна. Виктор Меньшов свой отличный очерк «Кровавый след Якова Блюмкина» завершил этической оценкой: «Яков Блюмкин прожил тридцать один год. А по мне, так лучше бы он и не родился». Согласна с оценкой, но вот незадача – история не знает сослагательного наклонения. Как же нам жить с неисправимой историей? В чем первопричина рождения на свет блюмкиных и берий? Иначе говоря, «какая сила управляет всем?» – вернемся к вопросу Льва Толстого, и в «Ларце Клио» откроется тайник.

Цветок третий. «Разноцветные дороги»

«Разноцветные дороги» – журнал, который давно был нужен нашим школьникам. Философия, этика и эстетика Приключения – наиважнейшая тема в становлении личности. Очень радуют материалы, подготовленные людьми практического дела (например, верхолазами, журналистами экстрима). Туристические заметки, даже если они написаны Мариной Бородицкой, Мариной Москвиной, Диной Крупской, лучше бы смотрелись в каком-нибудь другом издании – для путешествующих без приключений.
И вот что любопытно: изыски авторского стиля в рассказах асов пера Бородицкой и Москвиной не дороже безыскусного рассказа, к примеру, Сергея Смолицкого о «Титанике».

Читаешь начало его фразы: «Когда я говорю, что видел его своими глазами...» – и замирает дух, будто своими глазами видишь не текст, а сквозь текст – человеческий след на необитаемом острове. (Не правда ли, средь всех приключений Робинзона Крузо есть самое волнующее – встреча с человеком, которого уже здесь нет, но он точно был.)

В чем разница между настоящим приключением, туристическим путешествием и глупой авантюрой вроде одиночного путешествия автостопом по России? О чем рассказ Чехова «Мальчики» – о приключении или авантюре? А может быть,
о мечте – освободить американских индейцев и жениться на красавицах? А может быть –
о верности и предательстве? Среди разноцветных дорог есть тупиковые – кажется, важно об этом напомнить читателю, тем более в школе теперь преподают предмет с невозможным названием – «Обеспечение безопасности жизнедеятельности».

Цветок четвертый. «Кукумбер»

Литературный иллюстрированный журнал «Кукумбер» играет особую роль в журнальном семействе. Здесь простирается царство Ее Величества Фантазии, без которой история с географией, физика с филологией не более чем учебно-
познавательная информация.
В журнале высоко поставлена планка требований к текстам, здесь собраны сливки детского литературного бомонда – писатели всех поколений, не забыто и самое младшее поколение – дети, сочиняющие стихи. Все участники приняты на страничных полях наравне, слабых детских стихов почти нет. Все правильно, детская литература – это литература самих детей, все остальные – гости в ней.

Однако почему детское творчество представлено только поэзией? Я знаю одного мальчика, который написал чудный военно-приключенческий роман. Мне кажется, внутренний ограничитель поставлен в журнале случайно – названием. Как-то плохо представляется какая-нибудь литературная вещь с серьезной интонацией под обложкой «Кукумбера». Огурец он и есть огурец, овощ полезный и приятный, но не ньютоново яблоко или корень мандрагоры. Впрочем, это дело редакции – называть свое любимое детище лучшим из имен.

Тон журналу задают поэты – Михаил Яснов, Игорь Жуков, Артур Гиваргизов, Роман Сеф, Борис Заходер... Длинен список, просятся цитаты – но проявим силу воли и прервемся, не называя Бородицкую, Стивенсона и... ну уж нет, ее-то, Машу Пасичник, 1991 года рождения, процитируем:

До косточек все догрызают гиены.
Зависит в саванне от них гигиена.
С собачьими генами кошкины гены
Загадочно смешаны в теле гиены.

Кстати, об игре словом. Хорошо, что для «Кукумбера» словесная игра – не самоцель, время игровой поэзии потихоньку подходит к концу, а что будет дальше? Может, пора вернуться к поэзии описаний? Как чуда ждешь пейзажной лирики, но только современной. Вообще, писательская способность к точному и насыщенному описанию сошла на нет, остались нам только строки из школьных хрестоматий. Кажется, прозаики дольше всех держались за описание (Коваль «рисовал» словом, как гуашью), но и они оставили эту манеру мыслить. Потеря, между прочим, существенная: эдак мы разучимся воспринимать русских классиков XIX века, да и ХХ тоже – Пришвина, Паустовского... Проза в «Кукумбере» не только фантастическая и сказочная, но и реалистическая, насколько это вообще возможно в «Кукумбере», когда один писатель пишет о другом писателе, например Валерий Воскобойников о Викторе Голявкине. Ревниво прочитав о моем любимом писателе, я призналась, что вряд ли лучше Воскобойникова сказала бы о Голявкине особой аудитории – юным читателям.

Будем объективны: Кукумбер все-таки мыслящий огурец (его поиски отдаленно напоминают натурфилософию поэта Николая Заболоцкого, мечтавшего о школе для жуков). На журнальных страницах рассыпаны «Крошки от гранита науки», или краткая энциклопедия древнегреческой философии под редакцией Ольги Клюкиной. Читатель не сломает о гранитные крошки даже молочные зубки и притом получит бодрящую дух порцию настоящей философии. Вообще, союз Фантазии с Философией – самое интересное в «Кукумбере».

Семейство журналов отличается общей чертой – все так или иначе похожи на альманахи, сборники. Само по себе это не недостаток, однако взаимоотношения журнала и альманаха с текущим временем разнятся. В целом же, журнальное семейство – доброе, веселое, интеллигентное и несколько чудаковатое общество для наших детей и их родителей.

Ирина Арзамасцева

Публикация статьи произведена при поддержке строительной компании «ВладимирСтройЛес». Компания «ВладимирСтройЛес» предоставляет услуги проектирования и строительства домов из натурального дерева. Посетив сайт компании «ВладимирСтройЛес», который располагается по адресу dom2000.ru, Вы сможете подробнее ознакомиться с предлагаемыми услугами, увидеть проекты и фотографии построенных домов, и отправить онлайн заявку на расчет стоимости строительства. Использование качественных материалов, большой опыт работы и профессионализм работников компании, являются гарантами того, что все построенные дома соответствуют самым высоким стандартам комфорта и надежности.

 

Страничка журнала «Наша школа» № 6 (24)–2001 с библитечной задачкой.

В одной библиотеке стояло на одной полке собрание сочинений одного великого человека. Тома были толстые: в первом – 900 страниц, во втором – 800, в третьем – 850, в четвертом – 1000, ну и далее – тоже не меньше. Да еще у каждого тома была толстая коленкоровая обложка. И – надо же! – в первом томе этого собрания вывелся книжный червячок. Он родился из яйца как раз между обложкой и первой страницей текста.
Как всякий уважающий себя книжный червяк, родившись, он сразу начал есть. Через некоторое время он проел ход от первой страницы первого тома (где он родился) до последней страницы второго тома. Там он остановился и стал думать, сколько страниц, считая обложки, он проел? Червяки плохо умеют считать. Помогите ему.

Ответ читайте в следующих номерах.