Школа для родителей

Шалва Амонашвили

Письма к дочери

Письмо девятое
«Огорченье – горя сеть…»

Добрый вечер, моя милая девочка!

Сколько же мы смеялись сегодня!

Пришла твоя тетя и сказала: «Хорошо, что тебя тогда не было, зря потеряла бы время, портниха уехала за город!»

И мы все не могли сдержаться, дружно расхохотались. Тетя смотрела на нас с изумлением: «Что с нами случилось, что я такого сказала?!»

Оказывается, портнихи вообще не было в городе, а у нас тут кипели страсти, что только не пережили! А мы не просто смеялись, мы радовались, что есть возможность вернуться к миру в доме. Знаешь, что мне говорил твой смех? «Какая же я глупая, сколько неприятностей возникло из-за меня и ради чего?!»

Да, и смеясь можно извиниться, выразить сожаление, наказать самое себя. Твой смех был извинением, наш – прощением.

Но ведь еще могут возникнуть обстоятельства, когда «мартовский» возраст вновь даст о себе знать? И тогда начнутся новые неприятности, новые недоразумения… И какая у нас надежда, что каждый раз все кончится смехом и те неприятности, которые мы перенесли, целиком будут стерты?

У человека есть благородное умение (впрочем, к сожалению, не у всякого) – умение прощать. Но мы не в силах тут же забыть то, что простили. Простить – значит с сегодняшнего дня во взаимоотношениях с тобой забыть про все обиды. Но от нас не зависит забыть об этом. Не существует такой резинки, которая может стереть из памяти то, что нас мучит, мешает, что мы хотели бы забыть навсегда.

Как ты думаешь, отчего заболевают люди? От обиды тоже, вызванной грубым, жестоким словом, моя девочка!

Человек прошел всю войну, в легких застрял осколок мины, но он все вынес. И вот в мирное время, на работе начальник бросил ему безжалостные слова: «Бродишь без толку, сделанное тобой приходится делать заново!» Сказанное прошло сквозь сердце и завершило то, что не смогла сделать вражеская пуля. Мы должны беречь друг друга. Вернее, так жить, чтобы непрерывно делиться с людьми собственной жизнью: сочувствовать, помогать, облегчать боль и страдания, множить радость, отказывать себе и давать другим – это наш долг, человек человеком силен.

Сегодня ты так искренне смеялась, что можно будет без опасения затронуть больное место – вспомнить тот эпизод, который произошел неделю назад и наполнил всех нас горечью и обидой. Вспомнить для того, чтобы и тебе разъяснить, и самому разобраться в ошибках, допущенных в наших взаимоотношениях.  И тебе и нам надо понять, чем было вызвано недоразумение, могли ли мы избежать его, как вести себя в будущем. Ведь и ты хочешь этого: разве я не видел, как ты была расстроена и тревожилась все это время, не находя выхода? Давай так посмотрим на все это, как будто не о тебе идет речь, а о ком-то другом, о незнакомой тебе ровеснице. Тем более что подобные истории ежедневно происходят во многих тысячах семей и сердца сотен людей наполняются обидой и болью.

С первого взгляда будто ничего особенного не случилось. Вот какой диалог состоялся в тот день в нашей квартире.

Ты. Я иду к портнихе, тетя ждет меня в половине первого!

Мама. Куда ты пойдешь? Ты ведь сама слышала, что транспорт не будет работать? И заниматься надо, готовиться к консультации…

Ты. Ничего подобного, работает транспорт, работает… Пойду, пойду!..

Мама. Никуда ты не пойдешь, у тебя и так много дел!

Ты. Нет, пойду!

Бабушка. В чем дело?

Ты. Оставь меня в покое!

Бабушка. Что такое? Что случилось?.. Не хочу с тобой разговаривать!..

Брат. Послушай, ты что разошлась, как ты разговариваешь. Извинись перед мамой и бабушкой.

Мама. Послушай, ты же умная девочка…

Ты. Нет, не умная… О чем слушать… Что случится, если мне сошьют одно платье? Почему вы не хотите, чтобы мне сшили платье?!

Отец. Хорошо, иди, доченька, к портнихе… Я попрошу маму, чтобы она отпустила тебя…

Ты. Не хочу, не пойду, и на консультацию не пойду, и учиться не буду, не подготовлюсь к контрольной… И экзамены не сдам… И вообще уйду из дому, раз вы так хотите…

Вот и все. Постараюсь беспристрастно оценить происшедшее.

За несколько дней до этого тетя купила тебе отрез на платье. Какая девушка не рада сшить себе новое платье? И ты с нетерпением ждала, когда тетя возьмет тебя к портнихе. Отрез всем нам понравился. В разных журналах мы вместе искали подходящий фасон для платья. Наконец на одном остановили свой выбор.

В тот день бабушка послала тебя за хлебом. Ты воспользовалась случаем, позвонила тете из автомата и, не спросившись нас, договорилась, что зайдешь к ней и вы вместе пойдете к портнихе. Ты, радостная, вернулась домой и, открыв дверь, весело сообщила: «Я иду к портнихе, тетя ждет меня в половине первого!»

Конечно, ты была одержима тем нетерпением, которое зачастую свойственно «мартовскому» возрасту. Это нетерпение заставляет все позабыть, кроме того, чем оно вызвано. Исчезает куда-то и умение сдерживаться. Подростку кажется, что все, кто призывает к сдержанности, намеренно хотят помешать желаемому. Что необходимо в это время, чтобы помочь ему прийти в себя, вернуться к здравому смыслу? Терпеливая педагогика, которой мы, родители, очевидно, еще не очень владеем.

Кто же тогда был дома? Все. Я работал в своей комнате. Твой брат готовил доклад для студенческого научного кружка. Бабушка с утра хлопотала на кухне – готовила обед, а мама лежала – у нее болела голова.

На твою радость я словами не откликнулся, потому что не хотел прерывать своих мыслей. Кроме того, режим твоего дня лучше всех знает твоя мама. В тот день тебе была назначена консультация по русскому языку. Если бы ты пошла к портнихе, то могла опоздать на консультацию. На следующий день предстояла письменная контрольная работа, и к ней надо было готовиться.

А накануне вечером ты и мама обе слышали по радио, что девятого мая на центральных улицах города (и там, где живет тетя) движение прекращалось в первой половине дня. Маме казалось, что объявили до двух часов, а ты помнила, что транспорт не должен был работать до 12 часов. С этого и начался конфликт.

Мама сочла, что ты забываешь о главных делах и переносишь внимание на наряды. Поэтому и сказала раздраженно: «Куда ты пойдешь... Ты ведь сама слышала, что транспорт не будет работать. И заниматься надо, готовиться к контрольной...»

Ты не ожидала, что кто-то воспротивится тебе. Консультация? Контрольная? Что говорить об этом, когда тетя ждет, чтобы вместе пойти к портнихе!

Ты хорошо знаешь: мама была права. Платье не было срочным делом, а пропустить консультацию в самом деле было бы некстати: конец учебного года, девушка заканчивает школу, приближаются экзамены, в школе выставляются последние отметки, и результаты контрольной для тебя очень важны. Да, мама была права – каждый час того дня для тебя был дорог. Однако для тебя, одержимой нетерпением, эти часы перестали быть значительными для будущего и заполнились сегодняшней радостью. Но какая же это будет мать, которая хоть на мгновение забудет о будущем дочери.

По-моему, мама не предполагала, что в ту минуту над тобой одержал победу каприз «мартовского» возраста, и потому таким категоричным тоном напомнила о твоих делах. Конечно, было бы лучше, если бы мама более мягко сказала: мол, по таким-то и таким-то причинам, доченька, может быть, не стоит сейчас идти к портнихе.

Все равно ты бы огорчилась, однако не произошло бы того, что случилось: ты упрямо и грубо ответила маме: «Ничего подобного, работает транспорт, работает... Пойду... пойду...»

А не лучше ли было спокойно, ласково (ты знала, болела голова) объяснить: «Мамочка, транспорт правда работает, движение было прекращено только до 12 часов. И я все успею: и подготовиться к контрольной, и пойти на консультацию, только сейчас отпусти меня к портнихе, мне не терпится, мне так хочется сшить новое платье!»

Мама, возможно, согласилась бы, возможно, и нет, но тем не менее мы непременно избежали бы последующих неприятностей.

Твой несдержанный ответ еще больше обидел маму. Конечно, ты можешь возразить: все равно надо было разговаривать спокойно. Но события порой так быстро разворачиваются, что не успеваешь оценить их. К тому же где запастись терпением, чтобы его хватало на все дни, на все годы детской жизни. Мать многое стерпит и уступит пяти-, десятилетнему ребенку: он ведь еще не набрался ума. Но в пятнадцати-шестнадцатилетней девушке мать уже ищет сочувствующего, понимающего, чуткого друга. Поэтому обращается к дочери как к взрослой, которая обязана действовать предусмотрительно и разумно. Разве мама сердится? Нет. Она ласковая, понимающая, справедливая, трудолюбивая. Сейчас же, потеряв терпение из-за твоей грубости, она категорически заявляет: «Никуда не пойдешь, у тебя и так много дел...» А ты: «Нет, пойду!»

События еще более накаляются. На шум выходит бабушка и спокойно спрашивает тебя: «В чем дело?» А ты кричишь: «Оставь меня в покое!» Я говорю: «Кричишь», слышишь? Подумай только, на кого ты кричишь? Кому же, как не тебе, заботиться о бабушке, беречь ее? Да и запомни, дочь: если ты однажды проявишь грубость и кто-то сразу же не остановит тебя или тобою не овладеет чувство сожаления, тогда дальше ты даже можешь и не почувствовать, что поступаешь грубо.

Услышав твой ответ, бабушка так растерялась, что только и смогла сказать: «Не хочу с тобой больше разговаривать!» Ее глаза наполнились слезами, и, дрожащая, она опустилась в кресло.

И опять все могло бы уладиться, если бы ты сумела переломить себя, обняла бы бабушку и ласково сказала: «Прости, моя дорогая бабушка, я не хотела тебя обидеть!» Но этого не случилось.

Брат оставил свои дела и спокойным, строгим голосом сказал тебе: «Послушай, что ты разошлась, как ты разговариваешь! Извинись перед мамой и бабушкой!» Хоть бы послушалась ты своего брата! Но теперь ты и на него набросилась: «Отстань от меня... Зачем я должна извиняться... Ни перед кем не извинюсь!»

Мама хотела успокоить тебя: «Послушай, ты же умная девочка...» А ты уже не могла сдержать себя: «Нет, не умная... О чем слушать... Что случится, если мне сошьют одно платье? Почему вы не хотите, чтобы мне сшили платье!..» И заплакала.

Я уже не мог продолжать работу, не знал, что делать. Мне казалось, что ты держишь в руке пистолет, заряженный горькими, обидными словами, и безжалостно стреляешь и стреляешь. Да, знаешь, моя девочка, слово, начиненное злобой, грубостью, – оно даже хуже пули. Пулю можно вынуть, а слово может остаться в душе навсегда. Когда кто-нибудь начинает бросать такие слова в другого, другой, случается, потеряв терпение, хватается за то же оружие. А раздраженные люди не могут слушать и понимать друг друга.

Я пытался вмешаться в дело, хотел успокоить тебя, сказал: «Хорошо, иди, доченька, к портнихе... Я попрошу маму, чтобы она отпустила тебя...» Ты уклонилась и от ласково протянутых рук, не прислушалась к моим словам, бросив: «Не хочу, не пойду, и на консультацию не пойду, и учиться не буду, не подготовлюсь к контрольной... И экзамены не сдам... И вообще уйду из дому, раз вы так хотите...»

Именно подростки «мартовского» возраста умеют так: если родители сделали им строгий выговор, в тот же миг они уже никого не любят, даже родителей, им кажется, что и родители не любят их, и возникает мысль о бегстве из дома: «Так вам и надо, живите теперь без меня!» Некоторые и бегут. Девочки прячутся у родственников, друзей, мальчики могут оказаться в другом городе. Не всегда добром кончаются подобные «приключения».

Чтобы разрядилась обстановка, чтобы мы успокоились, я нахожу единственный выход – прекратить спор с тобой и показать тебе, как мы ранены твоими словами. Удрученные и обиженные, мы оставляем тебя в покое и возвращаемся к своим делам.

И двух минут не заняли эти пререкания, но как тяжело стало на сердце. Немного погодя, видно, ты и сама сожалеешь о том, что произошло. Но разве легко восстановить общение, разрушенное в семье? Сколько веков нас учит этому Руставели:

Точно сказано в науках:

– Огорченье – горя сеть.

Убежало из дому бодрое, веселое настроение. Мы хотим вернуть его, но и нам нелегко простить тебя.

Пока что единственное лекарство, исцеляющее раненое сердце родителя, – ласка дочери (сына), которая пронизана переживанием вины.

Прежде, когда ты дулась на нас, мы тебя ласкали. А сейчас твоя очередь: мы уже не считаем тебя ребенком...

Так безрадостно миновало несколько дней, пока не пришла тетя и не выяснила, что спорили и страдали мы понапрасну. Мы смеялись и чувствовали, как все мучались и как жаждали веселых, откровенных, добрых взаимоотношений, как хотели, чтобы в нашей семье был собственный «голубь мира».

Один тревожный урок помогает нам приобрести важнейший опыт общения и любви. Надо только знать, какие выводы сделать. Каким же он стал для тебя?

Твой отец

Библиография

Вместо предисловия. Трудно ли воспитывать детей в семье? – № 12–2002, с. 16.

Письмо первое. «Мартовский» возраст. – № 12–2002, с. 16–17.

Письмо второе. Главное достоинство женщины. – № 12–2002, с. 17–18.

Письмо третье. «Я – кошка, но вы-то люди?». – № 18–2002.

Письмо четвертое. Мать. – № 18–2002.

Письмо пятое. Властитель времен. – № 23–2002.

Письмо шестое. Колючие вопросы. – № 4–2003, с. 21–22.

Письмо седьмое. Источник сил. – № 10–2003.

Письмо восьмое. Судьба. – № 12–2003.