Истории без обложки

Татьяна Рудишина

Меж Боголюбовым и Затеихой

Путевые топонимические заметки

Помните у Некрасова: Горелово, Неелово, Неурожайка тож? А у нас в Кинешме своя присказка была – Салтаниха, Огариха, Горелые Мысы. Горелых Мысов на карте Ивановской области я так и не обнаружила, зато с головой погрузилась в любимое с детства занятие – разглядывание названий населенных пунктов на топографической карте. А еще лучше – на местности – сквозь ветровое стекло автомобиля, несущегося по городам и весям нашей необъятной Родины.

Июльский полдень. Вдоль дороги лютуют синие заросли люпина. Через месяц их сменят розовые сполохи иван-чая. Говорят, он разрастается на месте пожарищ и массовых кровопролитий. Его особенно много на Соловках. Монах-кресторез выдолбит в деревянном кресте выемку и вставит туда соловецкий камешек и два сухоцвета: незабудку – знак Небесной Заступницы и иван-чай – чтобы помнили о невинноубиенных…

Едешь, думаешь о своем… А мимо – «деревни, деревни, / деревни с погостами, / как будто на них вся Россия сошлась»…

Каких только названий не встретишь в Верхневолжье: Раздирашки, Охлобучкино, Лежебоково. А есть такие, что без краеведа-топонимиста не обойтись. Как понять, откуда взялись Туртапка, Савослейка, Шаранга, Кстово, Мотызлей? Нехватку знаний с лихвой заменяют образы-ассоциации, роящиеся вокруг этих наименований.

«Заповедными и дремучими» муромскими лесами наш путь лежит из Гусь-Хрустального в Дивеево. От названий населенных пунктов исходит дух былинный, посконный, богатырский, таинственный: Ардатов, Выкса, Шилокша, Воротынец, Елатьма. Из Карачарова – легендарный Илья Муромец, из Балахны – исторический Козьма Минин.

Чуть зазевался, свернул ненароком с основной дороги, тут как тут – Омутищи, Лихая Пожня, Небылое, Кощеево, Карачун. На проселочных дорогах все больше майданы¹ попадаются (слово-то южное, и что бы ему делать в Нижнегородском крае?): то Огнев, то Березов, то Чуварлей, то Полхов Майдан. Перед глазами незатейливая роспись местных мастеров, а в ушах – стон: Переведи меня через майдан²… Зов навязчив, настойчив, комок подступает к горлу, едва сдерживаю слезы… Переведи меня через майдан… А мимо несется лубяная, кособокая, щербатая, не то чтобы взвихренная (по Ремизову), а какая-то встрепанная, но при том никуда не спешащая, дремотная, очарованная Русь. Налево – Кафтейка, впереди – Липлейка, а за спиной – Кочко-Пожарки…

Среди названий исконных, сермяжных, нет-нет да и попадется нечто противоестественное. Судите сами: меж Боголюбовым и Лемешками затесался поселок городского типа Оргтруд. А Первомайским и Октябрьским несть числа. Можно встретить даже Памяти Парижской Коммуны или имени Карла Маркса. Но, к счастью, это исключения. Чаще слух чаруют Кольчугино, Ковров, Кулебака, Берендеево, Судогда. Имена городов и деревень, рек и озер гудят, звенят, переливаются, похрустывают запеченной в золе картофельной корочкой.

Проезжаешь в первый раз – не перестаешь удивляться и умиляться незнакомым топонимам. А выехал на привычную трассу, пролегающую по землям бывшей Костромской губернии, ныне отошедшим к Ивановской области, – как с родными начинаешь раскланиваться с молодками и бабешками, старухами и молодухами, что чудятся в названиях окрестных деревень. Есть у нас Поспелиха и Затеиха, Мизгириха и Карабасиха, Плясуниха и Неупокоиха, Ушибиха и Кошкодариха. Кабаниха тоже имеется. Это у нас, в Кинешме, «Гроза» разыгралась. Мне и церковь показывали (там еще недавно мастерская была по производству панцирных кроватей с никелированными шишечками, а сейчас опять – приходской храм). «У нас» – не совсем точно. Кинешма – родной город моего мужа. За двадцать пять совместно прожитых лет осознаешь справедливость пословицы: муж и жена – одна сатана. Его малая родина стала и моей землей обетованной, куда едешь забыться, заблудиться, затеряться. Где все глаза прождала у калитки баба Маня: когда ж эти москвичи наконец приедут. На окошке – герань, в палисаднике – георгин, наизготове – мука, молоко да яйца. Гости на порог, баба Маня стол накрывать: яишня с блинам, пирог с грибам, коль зима – щи зеленые с мясцом, а коли лето – окрошка с квасцом, чтоб ложка стоят да за ушам трещат!³

Верхневолжье исколесила
Татьяна Рудишина в 1998–2003 гг.

 ___________

¹ Майдан – базар, базарная площадь.

² Стихотворение Ю.Мориц, положенное на музыку С.Никитиным.

³ Местный исчезающий диалект: во множественном числе существительных исчезает буква «и», а в глагольных окончаниях прошедшего времени вместо «л/ла» появляется «т».