Наша школа

Людмила Воронова

Я не один,
не один, не один…

Самая лучшая считалка на свете!

– А с кем вы будете разговаривать «после уроков» в рубрике нашей газеты? – спросили меня на занятиях нашей Библиотечной школы. – С детьми или в учительской? Для кого будет этот разговор?

Я и задумалась.…Но жизнь сама все расставила по своим местам.

Вот она, наша Библиотечная школа 2004 года от Р.Х. Ее сочельник, наша «Ночь под Рождество» со всякими ее страхами и нечистью и – как сказочный финал – неизбежное чудо Рождества.

Парафраз на темы
Михаила Анчарова

Мои разговоры будут после уроков нашей Библиотечной школы. Хотя разговаривали все и со всеми и между уроками и даже на оных. Экзотические выкрики: «Морские черепахи – хищники! У них нет когтей!» – раздавались в самое неожиданное время. Шел урок «Развитие критического мышления через чтение и письмо. Технология работы с научно-популярным текстом». Вела его Алла Николаевна Фонтанова, международный тренер-сертификатор. Да! Нас, простых школьных библиотекарей учили преподаватели международного класса. И это было не только наше личное везение – послушать умных людей в хорошем месте. Нет! Это был глубочайший расчет организаторов и понимание того, что библиотека – это не просто место, где хранятся книги. А библиотекарь не – умученная «тетенька», «выдающая» их детям «по школьной программе». Библиотека – это информационный, интеллектуальный, воспитательный центр всей школы. Ее нерв, сердце и солнечное сплетение. Поэтому библиотекарь должен знать, понимать и ведать очень о многом. Чтобы нести эти знания и этот свет всей школе. И уже не удивляло поразительное обстоятельство, что лекцию «Ценностные ориентации и предпочтения современной учащейся молодежи» читает нам сам Михаил Викторович Богуславский, член-корреспондент РАО, доктор педагогических наук, профессор, главный научный сотрудник Института теории образования и педагогики РАО. И совершенно не возникал у нас, библиотекарей (в отличие от нашего начальства) дикий вопрос: «А зачем вам это надо знать? Модернизация образования? Ее плюсы и минусы? Проектная деятельность школы? Теория и практика проектного обучения?» Идите лучше книжки подклеивать. Кстати, одна из победительниц «БиблиОбраза», получившая грант и каталог с библиотечным оборудованием, с особой теплотой говорила: «А еще я заказала двухстороннюю ленту для подклеивания книг. И я ее понимаю. И радуюсь, конечно! Мы даже клей сами на свои гроши библиотечные покупаем. Так что и «просто идти подклеивать книжки» не получается. Мучают недоумения: «Неужели же надо поучаствовать в каком-то исполинском проекте, сделать презентацию, совершить еще сотню подвигов, чтобы школьная библиотека получила нормальные шкафы, компьютерный столик и немножко приличных книг?»

Вернемся от лирических отступлений к нашей Библиотечной школе, к темам ее занятий.

Почти библейский смысл вложен был в понятие школьная библиотека. Временами ее ученикам хотелось воскликнуть «Мы есть соль земли!»… (Гм! Гм! Школы нашей).

А потом кончатся занятия второго курса нашей Библиотечной школы, и мы приедем домой, и нас, возможно, недоверчиво, «через губу», спросят: «Ну и чему же вас там, в Москве, учили, пока мы здесь делом занимались?»

А мы будем знать, как ответить.

Чему учили? Быть библиотекарем! Если ты умеешь только подклеивать книжки, но не имеешь интереса к литературе, к жизни, к науке, если ты неосведомлен о том, что происходит сейчас в нашем образовании, то как библиотекарь ты профнепригоден. Знаете, какое существует определение человека нашей специальности? Вот оно: Это тот, кто может найти ответ на любой вопрос. Божественное определение! Почти всеведенье.

Не ответить на вопрос – (всего знать нельзя) – но найти ответ.

Значит, библиотекарь должен быть всесторонне образованным человеком.

Более того – человеком понимающим. А это, дорогие мои, и есть культура.

И еще об уроках Библиотечной школы второго созыва, ведь и они стали поводом для «разговоров после уроков». Терпение ее организаторов было, кажется, беспредельным. Как им хватало тепла на всех, это тоже отдельный разговор, а возможно, что и очередное рождественское чудо. Без добрых высших сил здесь не обошлось, конечно. Атмосфера и блестящая организация «Библиотечных школ», пожалуй, главный человеческий урок, который мы, ученики, выносим отсюда. Никогда не видела я, чтобы на курсах повышения квалификации к тебе относились с любовью и интересом. А как без данной «профессиональной квалификации» идти в школьную библиотеку? Мы же видели, что это возможно, что это в человеческих силах. Трудно в школе общеобразовательной быть таким же доброжелательным, организованным и справедливым, как в Библиотечной школе. Но можно! Бесценный урок доброго сказочного мастерства мы получили! Не видели мы «кулис» праздника. А они, конечно же, были! Но та легкость и естественность того, что здесь происходило, – показатель истинного мастерства. Вот хорошо бы и наши читатели видели нас такими – веселыми, доброжелательными! Вот бы научиться! Вот так и всегда улетать только в сторону солнца. Вот бы на такого маэстро выучиться! Но для этого уроки учить надо, правда же!

Фендрик и Феникс
Наша рождественская сказка

Все рождественские сказки начинаются очень грустно. Вот и мы, наобнимавшись, наохавшись, промокнув глаза платочком, вдруг заметили, что почти все мы как-то грустны. И чем больше глядим друг на друга, тем печальнее становимся. Звучат рассказы библиотекарей:

– Денег нет, комплектования нет.

– Хотела объединить школьные библиотеки в методобъединение, пошла в свой отдел образования, а мне говорят: «Вам это надо, вы и проводите!»

– Хотела вечер в школе сделать. Учителя отвечают: «Зачем тебе это?»

Уже к концу первого дня учебы все это выложилось в рефрен и унылый рефрен: Я больше не нужна! И могу! И хочу! А никому это не нужно.

Апофеоза своего это безобразие достигло, как ни странно, за обедом второго дня!

И был день второй…

Две мои соседки по столу признались, что собирались уходить из школы. Атмосфера стала не та. И работать так – себя не уважать, лучше уйти. Одна из них грустно сообщила, что уж и акт на списание делала, и акт на сдачу библиотеки готовила. Да вот что-то удержало.

Я с глубочайшим уважением и сочувствием глянула на них и почти с испугом поняла – их не двое! Я третьей буду! А сколько нас за соседними столиками? И что у них? Складываем чемоданы… и стайкою наискосок летим-улетаем?

Сидим мы, умные, талантливые, знающие и любящие свое дело люди, и буквально оказываемся в мире героев Федора Михайловича. У Достоевского в «Бедных людях» чистый и умный юноша Макар Девушкин так и самоопределяется, что он хуже ветошки… Мельче тряпочки, значит! Дело даже не в нас троих. И даже не в учениках Библиотечной школы! Не нас одних это касается.

А в самом факте! Что это с нами!!! Причем со многими!

Тут у меня в голове и цитата к случаю возникла. Я под елочкой имею обыкновение в сочельник добрые книжечки почитывать. В сей раз я перечитывала томик Михаила Анчарова. Как бы фантастика. Как бы для деток. А сама эта книга – про психологию творчества. А знаете, что нужно творческой личности? Самая малость! Чтобы ждали, мечтали, надеялись на проявление его способностей, чтобы требовали от него по его способностям.

Глянула я на всю нашу Библиотечную школу над тарелочками супа. Каждая из нас может так много в своем деле. И делает это так своеобразно. Мы все такие разные. Но у каждой есть по фунту такого изюма (ха-ха! одинокой изюминке), что будь здоров! А у нас такое вот мироощущение в начале 2004 года.

Тут-то эти слова Михаила Анчарова меня и настигли: Я свирепею редко. Но лучше меня не трогать.

Что за чертовщина «В ночь под Рождество!» Сидим как потерянные. Заявления об уходе писать собираемся. И вновь Михаил Анчаров устами своего солнечного героя «Сода-cолнце» поэта Гошки Панфилова не преминул любезно спросить:

– Какая вам требуется помощь?

Он задумался.

–…Ласка, – сказал он.

– Что?

– Я хорошо работаю, – сказал он, – когда меня любят.

Это всем просто необходимо, друзья мои по Библиотечной школе. Каждой из вас, мои однокашницы, и всем вместе я хотела бы сказать уймы теплых и признательных слов о вашей работе. А я знаю о ней из нашей газеты «Библиотека в школе». Но тут меня от этого славного намерения отвлекли. И еще один исторический факт пришел мне на ум в момент перемены блюд в редакционной столовой.

Лестница чинов, или «Табель о рангах», введена 24 января 1722 года. Есть там ХIV чин, по военному – фендрик*, по-граждански – коллежский регистратор. Библиотекарь школьный – тот же фендрик…

Сидим вот за компотом и ощущаем себя этим фендриком. Вернее, верим в это. И стали мы говорить с соседками по столу о …нашей работе. И заговорились.

– А вот я на следующий год сделаю разделители на книжной выставке на открыточках в виде елочных шариков. (Елочный шарик уже у нее приготовлен, уложен в папочку).

Другая коллега рассказывает о своих тематических подборках материалов. Первая спохватывается и советует, как их лучше шифровать. Показывает как.

(«Браво!» — внутренне восклицаю я. А я и не додумалась!)

Потом заговорили о нашей газете. Стали вспоминать публикации друзей, знакомых.

– А Ира Коткина подстриглась – заметила Наташа, глядя в 12-й номер «Библиотеки в школе».

И пошло-поехало. А вот у меня… И еще...

И мне рассказывали об удивительных вещах. О персональных выставках акварелей в родном поселке. Жаль, что этот мудрый тихий человек постеснялся привезти хоть одну свою акварельку. А я не постесняюсь рассказать! Ведь радостей не так много в жизни! А это меня радует. И вас обрадует.

А еще мы, библиотекари, пишем стихи, песни, сценарии, воспитываем собак и кошек. В наш мир приходят наши внуки. И выпал наконец снег в черной бесснежной предновогодней Москве. И вышло утром солнце (а до того одни низкие облака и серость). И наши разговоры! Что с компьютером? А какая программа? Электронные каталоги?

И еще наша радость: «Я – не один. Нас много. И мы вместе с нашей газетой».

Этот рефрен и стал главной нотой нашей школы, ее духовным результатом.

Я не один, не один, не один… Самая лучшая считалка на свете!

Осталось с нами и нетерпение при разворачивании, расплескивании газетных страниц «Библиотеки в школе». Ага! Вот! И этот материал! И этот человек! Здорово! И об этом сказали! И все это как бы вести с нашей Родины. (Вот он патриотизм, когда вместе в радости и общем добром деле.) Там, на страницах, твои «сочувственники» (поэтическое слово). Вы чувствуете вместе. Хотя необязательно и одинаково. Мы можем даже спорить и не соглашаться друг с другом, но это ведь из любви к нашему делу! А любовь не может разъединять…

Случилось сказочное событие на нашей Второй школе – какое-то взаимное переливание душ. Любви оказалось неожиданно много. Потвердилась известная истина – не ищи понимания, понимай сам. Мы и понимали друг друга. И фендрик стал превращаться в забавного сказочного зверька Фендрика, Слонопотама и Снусмумрика. Стал не унылым и кислым пугалом, а пушистым существом. Из Фендрика даже вылетел сказочный птиц – Феникс. Он имеет обыкновение вылетать из пепла… Вот и вылетел в очередной раз.

И мы решили, что не уйдем из наших школьных библиотек.

И стал СВЕТ. И настало Рождество.

И Михаил Анчаров вновь пришел к нам со своими словами из его книги «Сода-Солнце»:

«...Человек должен хоть иногда встать над самим собой. Потому что, кроме как на самого себя, ему надеяться не на кого. Помните, у Грина: “Я лечу, я спешу по темной дороге...” Я лечу, я спешу, я ищу нового человека, похожего на каждого из нас, когда мы слушаем песню. Поэты всегда немножко клоуны, но клоунада – это петушиный крик на заре. Пожелайте нам света в пути…»

А завтра после занятий в БШ мы возвратимся в свои библиотеки. И побежит, полетит наша будничная жизнь с сотней проблем и дел. Уже скоро. Уже завтра распахнется дверь вашей школьной библиотеки…

И вы услышите, как недовольный мальчишеский голос возмутится:

– Почему это Вас так долго не было? Библиотека была закрыта! А мне вот надо… Каникулы уже неделю как кончились!

Потом он спохватится и смущенно скажет:

– Да! Забыл! Здравствуйте!

Почувствуйте, как вас здесь не хватало! И как мы «никому не нужны».

И еще раз произнесите про себя эту волшебную нашу фразу:

– А все-таки я – органист! Маэстро!!!

Текст Михаила Анчарова читайте, пожалуйста, в «Открывшейся странице» этого номера.

____________

* Фендрик – шутливое или пренебрежительное прозвище молодого офицера, имеющего звание прапорщика.