Я иду на педсовет

Ольга Леонтьева

Парк открытых студий. Начало

Во втором номере «БШ» мы коротко познакомили
читателей с неклассно-урочной системой – парк-школой. Сегодня координатор парк-школ в России
кандидат педагогических наук Ольга Леонтьева
продолжает свой рассказ.

Когда мы начинали эксперимент, все вокруг настойчиво просили: дайте нам методики работы в открытых студиях. Наши попытки сделать это ни к чему не привели. Однако сегодня можно с уверенностью сказать, что сама задача была некорректной: разработка и трансляция частных методик и технологий невозможна для такой естественной структуры, какую мы пытались создать. Механистические приемы не срабатывают там, где есть живые люди – дети и учителя.

Поэтому и сегодня мы предпочитаем рассказывать о том, что происходило в нашей школе, воздерживаясь от каких бы то ни было инструкций типа: делать нужно так, и никак иначе. Расскажу о том, с чего мы начали, что получалась, а что нас тревожило. Другой парк будет расти с другими людьми, с другими вопросами. Хочется верить, что наш опыт может пригодиться.

Шаг первый

Эксперимент был начат в 1996 году. В первый и второй годы в нем принимали участие примерно 50 учеников 5-х, а затем 6-х классов и 24 учителя, большинство из которых работали в данном эксперименте лишь частично, наряду с обычной работой в других классах. Лишь на третий год мы включили 25 учеников младшего возраста, то есть образовалась разновозрастная группа в составе 75 учащихся 10–14 лет.

Мы не стали сразу отказываться «от всего», а пошли более мягким путем. Сначала стали отпускать учеников с «уроков по расписанию» на занятия в «открытые парк-студии». Для того чтобы переход от классно-урочной системы к парковой был наиболее плавным как для учеников, так и для учителей, был проведен специальный вводный этап. Для этого команда учителей решила в течение первого учебного месяца совместить парковый и классно-урочный режимы обучения. Ребятам предложили расписание по следующей схеме:

5-й «В»
1, 2, 3-й уроки – хореография.
4, 5, 6-й уроки – англ. яз.

5-й «Б»
1, 2, 3-й уроки – англ. яз.
4, 5, 6-й уроки – хореография.

Одновременно в течение шести уроков (напомним, что здесь и далее в описании эксперимента мы понимаем под термином «урок» конкретный временной отрезок) работали две студии в парковом режиме: истории Москвы и биологии. В расписании так и было написано, чуть пониже: «Сегодня для вас открыты парк-студии...»

Таким образом, четыре учителя находились в школе в определенных кабинетах, по шесть академических часов. Двое других, чьи уроки указаны в расписании как «обязательные», работали со школьниками в привычном для всех классно-урочном режиме, но с одним новым условием: они напоминали, что одновременно для учеников открыты парк-студии, называли их и отпускали туда по пять желающих учеников из каждого класса. Эти дети могли уйти и вернуться в любое удобное для них время в течение учебного дня, как все вместе, так и каждый отдельно. Сколько человек вернулось в класс, столько же учитель мог отпустить для работы в парковом режиме, поскольку занятия велись не больше чем с десятью учениками на одной студии. Мы предполагали, что такое количество будет оптимальным для начала работы студий, но оно изменялось по ходу эксперимента.

Ученик, пришедший на студию, должен был записать в специальном детском журнале фамилию и имя, класс, чем там занимался. На основании этих записей учитель заполнял свой журнал. При такой «переходной» структуре предполагалось, что учителя, работающие в классно-урочном режиме, будут учиться отпускать детей без ущерба для работы (что требовало пересмотра технологии работы в классе), а те, кто находился в парковом режиме, начнут создавать рабочие места по запросам пришедших ребят, попытаются сформировать ядро будущих помощников – экспертов студии, то есть научатся принимать детей в соответствии с их желаниями.

На второй неделе мы изменили расписание, поменяв предметы внутри создавшейся мини-команды местами таким образом, чтобы в расписании были указаны два других предмета, а работавшие на первой неделе учителя в классно-урочной системе попробовали сформировать свои парк-студии. Например:

5-й «Б»
1, 2, 3-й уроки – биология.
4, 5, 6-й уроки – история Москвы.

5-й «В»
1, 2, 3-й уроки – история Москвы.
4, 5, 6-й уроки – биология.

Одновременно для пятиклассников работали парк-студии хореографии и английского языка.

Так шла работа в течение одного месяца. Изменялось лишь количество ребят, находившихся одновременно в «парковом» режиме: мы старались отпускать всех желающих уйти.

Для наблюдения за динамикой перемещения и оценкой собственной заинтересованности в парк-студиях была введена специальная система «карточек самоанализа». Они готовились, потом раздавались детям и собирались ежедневно тьюторами (от англ. titor – наставник) при помощи учителей, работающих в урочном режиме. Там было написано:

Мои фамилия и имя:
День недели, дата:

Ученикам предлагалось заполнить вторую графу таблицы. Если ребенок:

– занимался в этой студии – поставить плюс;

– занимался и было интересно – два плюса;

– занимался, было интересно, продолжит работу на следующей неделе – поставить три плюса.

Ребята заполняли карточки, описывая предыдущий день, а тьюторы вносили данные в общую схему, где количество плюсов отмечалось соответствующей цифрой (1, 2, 3).

Понятно, что количество плюсов показывало, насколько высоко каждый ребенок оценил ту или иную студию, так как самая главная реальная оценка в парке – это действия ребенка: его желание вернуться на следующей неделе.

Оказалось...

Мы предполагали, что детям будет трудно написать, что им где-то было скучно и неинтересно, поэтому специально не вводили такую графу. Кроме того, мы предполагали, что дети, не желая обидеть учителей, будут ставить вместо одного плюса два, якобы показывая этим, что там было интересно, но идти туда они не собираются.

Оказалось, что наши ученики предпочитали ставить один плюс или три, то есть для них изначально было понятно, что они собираются дальше делать. Поэтому мы суммировали количество выборов на уровне 1 и 2, сравнив эту сумму с количеством «максимальной» оценки, то есть с количеством цифр 3.

Оказалось, что на первой неделе положительных выборов студий было около 60% (три плюса), а отрицательных – 40%. На второй неделе соотношение выборов изменилось, стало 70% : 30%, на третьей – 80% : 20%, на четвертой, пятой неделях и дальше соотношение выборов оставалось практически неизменным: 90% : 10% (± 3%).

Дети определили в основном свой выбор. Кроме того, сразу же разделились на группы по тому признаку, насколько им вообще могло быть интересно на любых занятиях в школе. Так, из всех выборов за первые две недели у Вани К., умного мальчика из неблагополучной семьи с ярко выраженной агрессией, практически не было положительных выборов, хотя он честно пытался посетить разные студии (29 выборов и во всех – один плюс). А у Раиса К., напротив, из 22 выборов за две первые недели – все по три плюса, то есть фактически часть ребят могла найти интересное для себя занятие практически везде, а другим везде было неинтересно.

Дети, стабильно дававшие отрицательные результаты выбора, оказались не только неуспешными в предыдущей учебе, они имели различные психофизиологические нарушения (скорее всего, как следствие стрессовых учебных ситуаций). Большинство из них не умели читать (могли перерисовать картинку, но не умели прочитать подпись под ней, чтобы узнать, что на ней изображено). Кроме того, многие из них избрали молчание единственным способом контакта и борьбы с внешним миром. Трое из этих детей защищались при помощи постоянно выраженной агрессии.

Однако к концу первого месяца обучения большинство из них нашли в школе интересные для себя места и занятия, так как им разрешалось не ходить на студии, предложенные в расписании, а искать любые интересные места в школе. Было лишь одно ограничение: не покидать школу, так как мы несем ответственность не только за образование наших учеников, но и за их физическое здоровье. Отсутствовавших в школе мы тогда не зафиксировали: зачем уходить, если можно спокойно находиться в школе и заниматься тем, что интересно.

Дети, конечно, проверяли нас. Правда ли мы не начнем их заставлять посещать обязательные уроки? Тогда нам удалось выдержать, и об этом никто не пожалел. Часто наших пятиклассников можно было застать в школьной библиотеке – одном из любимых ими мест. Некоторые помогали заполнять формуляры, другие устраивались где-нибудь в укромном уголке, между рядами книжных полок, и читали любимую книгу.

Чему они там учились? Чтению? Одиночеству? Общению с собой? Мы постоянно спрашивали себя об этом, только библиотекарь спокойно работала с нашими ребятами. Она увлекала их, даже тех, кто еще не начал читать, – они помогали «лечить» книги. Они были там кому-то нужны, поняли мы. Может быть, мы учимся не там, где нас учат, а там, где мы, наши знания и опыт, могут пригодиться другим?

Мини-команды

В течение первого месяца команда учителей пятых классов автоматически разделилась на пять мини-команд (по дням недели), которые должны были обеспечить интересной работой наших учеников. Мы собирались после работы и обсуждали результаты дня, представленные не только ведущими в этот день занятия учителями, но и тьюторами, в задачу которых входили:

• ежедневный анализ карточек самоотчета и выведение результатов на «общее поле»;

• сравнение журналов «ухода» (с обязательных уроков) и журналов «прихода» (на студии) и выявление ребят, выпадающих из общего образовательного поля;

• обсуждение возникших проблем с психологами;

• объединение мини-команд за счет постоянной трансляции необходимой информации;

• помощь детям в выборе учителя-наставника.

В результате вводного этапа у учителей и учеников был снят существовавший до этого страх перед ситуацией свободного выбора и взаимооценки: дети, выбирая студии повторно, показывали нам, как они оценивают нашу работу. Начали складываться новые способы работы в студиях, открылась реальная возможность перехода на парковую систему в целом.

Следующий шаг

Основная стабильная работа в Парке открытых студий (ПОС – так теперь называют наш эксперимент) стала идти по предложенной ниже схеме. Мы приступили к основному способу работы, запланированному ранее. Теперь в расписании остались лишь названия студий, например:

О том, как развивался эксперимент, мы напишем в следующих публикациях.