Школа для родителей

Людмила Воронова

Там котик усатый,
или Место, где свет

Спят в диване валенки,
И галоши спят...
Ты усни, мой маленький,
Бледнолицый брат.

Геннадий Шпаликов. Колыбельная

Поговорим о семейном чтении?

Бабушки, читайте своим внукам книжки... не для назидания, а просто так.

Помечтаем?

Возьмите ребятеночка за руку и пойдите с ним, еще четырехлетним, в лес... Ну и ладно, хотя бы в парк. Скажите Димке или Дашеньке: «А вот это сирень, а это цветет шиповник, а эта черная птица – галка...» И прочитайте ему или ей (внуку или внучке) Агнию Барто про «Зайку», забытого под дождем. Скажите родненькому как-нибудь осенью: «Сашенька, давай вместе послушаем дождик». И погасите свет в комнате в сумерках. Поглядите на тучи-облака (детское слово), пожалейте воробья, насыпьте ему крошек, да почитайте внукам «Аленький цветочек» или «Лев и собачка». Это в пять лет. Ваших пять лет, с ним вместе прожитых годков.

Читайте «про грустное» детям, пусть поплачет про Бемби и съеденного петуха из «Зимовья на Студеной», про кошку-Шамайку Юрия Коваля, пусть... И про кошку Томасину Пола Гэллико. Но и Девочку со спичками из Андерсена не забудем, а также «Русалочку»... Пятилетним внукам очень полезно почитать Евгения Чарушина «Верный Трой».

Семейное чтение! Классика!

Помните этот рассказ про «бульдога на колесиках»? Видите, вот он по лестнице «бежит и сам себя несет»... туловище прибинтовано к игрушечному автомобильчику (грузовичок такой – «газик»).

Веселый, бодрый, отважный, верный пес, спасший имущество своих людей от грабителя. Вцепился тому в ногу и не выпустил, но задние лапы у него с тех пор сами не ходят...

А когда Трой лежал грязный и вонючий (ведь пес упал с третьего этажа в помойку и тем спасся), то люди его предали!

Ой, как мало сегодня книг о верности!

«Трой – по-нашему Верный», – написал Евгений Чарушин. Конечно, по-нашему! Ведь мальчик – герой рассказа не просто гладил гордого пса, нет... «Я ему колесики приспособил», – говорит он другу, с изумлением смотрящего на Троя. (А мальчик этим не хвастался. Нормально сделать что-то верное для друга и не делать из страдания зрелище, даже если страдает всего лишь бульдожка.)

Вниз, гремя на весь подъезд, бодро сбегает сам Трой, но вернуться по лестнице на «газике» он уже не может, поэтому «всей квартирой его гулять выводим»! Вот! Общее хорошее дело и детей, и взрослых. Такое понятное, такое правильное! Бодрый рассказ у Чарушина вышел.

Грустное – тоже витамин для детского сердца. Эти слезы детские – не травма, это сердце живое за другое сердце чует боль. Это живительно, это нужно...

А дальше и другие авторы входят в круг вашего совместного чтения –Татьяна Александрова, Софья Прокофьева, Сергей Козлов, Ивановы Сергей и Альберт, Борис Заходер... Это уже в десять–одиннадцать лет.

Ну и что, что сам умеет читать, это не то. А то – когда тебе своим родным голосом взрослый читает. А если вы еще и плюшками, которые вместе испекли, балуетесь, то и вовсе славно. Всю оставшуюся жизнь ваш внучек эти посиделки будет помнить. Только! Не забудьте выключить телевизор (бип-бип-бип-бип-у-у-у-у—ууууу…)

Маленькое предупреждение для вас, взрослых, когда вы читаете детям «про грустное». Не допускайте моей ошибки:

– Ой, мам! Ну, все детство помню такую картину, ты мне говоришь: «Давай почитаем, дочка». Я сажусь в куклы играть, ты и читаешь... Сказки-то хорошо. А про зверей? Всякие «Рассказы про животных»... И только я привыкну и полюблю собаку, кошку, жабу или коня... привет!
А «оно» и умирает. Я реву... А ты (возмущенно говорит дочка) улы-ба-ешь-ся...

Сейчас-то она взрослая, но до сих пор не может понять: чего улыбалась-то? Садюга какая-то, а не мама родная.

На самом деле – это серьезно.

Хотя и смешно. Ведь так и тянет в данном случае вспомнить незабвенного «Адъютанта его превосходительства»:

– Пал Андреич, вы шпион?

И томный Соломин-старший в ответ тянет знаменитое:

– Видишь ли, Юри-и-й...

Так вот и я дочке пытаюсь объяснить, почему я смеялась, когда она (маленькая) плакала.

Вдумались? Она плачет (или он), а мама или бабушка, а возможно и дедушка – смеется...

Мама-библиотекарь и говорит:

– Видишь ли, доча-а-а... Я за тебя радовалась и за себя, конечно... вот и улыбалась, что тебе слабых жалко. Понимаешь, значит, ты, что сгубить кого-то слишком легко, раз плюнуть, а вот защитить, создать, вырастить – вот это работа!

Не играйте с детьми понарошку. Не читайте им книжку «как взрослый» с высоты своего возраста. Не «проводите мероприятия». Читайте по-всамделишному, как будто и сами в первый раз... как в шесть лет... с изумлением. Мы же актеры высокой пробы, но дети все равно талантливее нас. И фальшь чувствуют тут же. И не прощают. Не верят. Поэтому, если вы читаете сегодня от лица (т.е. «от морды») медведицы или Бабы-Яги, то и не нарушайте сценической правды, даже если молоко выкипает, успейте воскликнуть:

– Где моя ступа? Молочные реки заливают кисельные берега!.. Ба-а-ам-с! Открыли крышечку… Подули ветры буйные!..

Причем здесь «и-хо-охо-ооо и бутылка рому»? Не надо подсказывать, сами играйте, но не теряйте эту «морду лица». И не улыбайтесь по-взрослому, когда ребенок плачет. Не утешайте его, но и из истории «не вываливайтесь». Не надо быть шпионом... Будьте своим!

Если «там» умерла собака, а вы улыбаетесь, то вы и есть главный злодей и чужой взрослый. А что мы, взрослые-то, обычно, а?.. Вот что:

– Ай! Димка (Маша, Рита, Ваня) из-за тебя наш обед пригорел. Из-за книжки твоей дурацкой... Иди погуляй!

Они и гуляют... отнюдь не в сторону детской библиотеки. Увы!

Читайте вслух своим детям!

Ничего, пусть посмеется с вами, пусть и поплачем вместе над умершей от воспаления легких обезьянкой. Почитайте «наше» – про «Бима – Черное ухо», «До свиданья, овраг» Константина Сергиенко. Прочтите непременно.

Пожалеет Бима и дворняжек бездомных из оврага в его десять лет, и увидите сами, что никакой на свете Вик. Ерофеев, Вл. Сорокин и Баян Ширянов не смогут растлить вашего ребенка в его пятнадцать лет. Нравственного человека нельзя растлить по определению... разве сам как-то... естественным образом (вниз ведь всегда легче, чем вверх карабкаться, известно!). Но это уж не от книг. Из любого духовного падения человек выкарабкается, если в детстве он, скажем, Муму жалел (виляет хвостиком, а уж камень на шее!) или Жану Вальжану из «Отверженных» Гюго сопереживал в свои отроческие годы.

У меня уж дочка большая, и того гляди не за горами (тьфу-тьфу) то время, когда я стану не только мамой, но и бабушкой. И я готовлюсь. Поэтому сегодня я откладываю в сторону «Русские цветы зла» Виктора Ерофеева. «Цветы» эти читаю без скуки, хотя и с массой возражений, но я откладываю их сейчас в сторону и открываю вечное. Это:

Там котик усатый
По садику бродит,
А козлик рогатый
За котиком ходит.

Да Бог с ним, с Баяном этим Ширяновым и «masia bucher» Ильи Стогоff, ведь:

И лапочкой котик
Помадит свой ротик,
А козлик седою
Трясет бородою.

Так писал Василий Андреевич Жуковский, автор российского гимна «Боже, Царя храни!». Но кто сейчас вспомнит этот гимн? А «Котик усатый» – вечен, как и «маленькая елочка», которой холодно зимой, как заяц:

Маленький, беленький
По лесочку прыг-прыг,
По снежочку тык-тык.

Зачем заяцу (детское слово) постмодернисты всякие?

Заяц серый, куда бегал?

Неужто за Стогоffым Ильей гонялся?

О! Ты мартовский, видать, заяц... С безумного чаепития, а Баяна Первитиновича Ширянова спутал с сумасшедшим шляпником?

Просто какое-то харуки мураками, а не детская литература...

У нас отечественные волки вряд ли вам будут «колыбелечку качать под ракитовым кустом»... Слишком уж они «серые», поэтому-то «Голубое сало» их бесит до изумления.

Где (и зачем?) нам угнаться за продвинутым перфомансом художественного авангарда?

Зачем же бабушек пугать?.. Они же не знают правил этой игры, они не догадываются, что есть «понарошечные» книги.

Ах! Какие это мелочи... Давайте лучше учить «баюльные» (детское слово) – колыбельные песни. Без них бабушек настоящих не бывает.

Вот кусочек колыбельной, которую я помню всю жизнь. А спела мне ее прабабушка Дуня, а я уж пионеркой была. Мне было лет десять, запомнила слету, своей дочке потом пела, а дочка – куклам... И музыкальный слух здесь совсем не причем. Слушайте:

Баю-баю-баюшки
Жил мужик на краюшке
Он не беден, не богат,
У него много ребят.
Все по лавочкам сидят,
Кашку манную едят.
Кашка масленая,
Ложка крашеная.
Ложка гнется –
Нос трясется.
Душа радуется!..

А библиографический списочек я вам, как специалист, составить могу.

Бабушки, приходите в библиотеку со своими внуками! И вам воздастся...