Проблема политкорректности

О детском книгоиздании

Автопортрет

Родительские, педагогические, журналистские и прочие сетования на катастрофически низкий эстетический уровень оформления и иллюстрирования детских книг стали в последнее время общим местом – причем до такой степени, что воспроизводить их еще раз, пожалуй, не имеет смысла.

Резонно поискать причину – наверняка существующую – этой печальной ситуации. Для этого можно попробовать сравнить процессы, происходящие в детском книгоиздании с изданием книг для взрослых.

За пятнадцать лет существования независимого книгоиздания с ним произошли удивительные вещи. Начинавшееся с вполне утопической идеи – книги «для всех» – оно тем не менее очень быстро начало структурироваться, и к настоящему времени большинство издательств выпускает книги, предназначенные для какой-то конкретной группы читателей: для высоколобых эстетов и для домашних хозяек, для либералов и консерваторов, для олигархов, маргиналов.

И вот что замечательно: все вышесказанное относится не только собственно к текстам, но и к художественному оформлению. Более того: часто случается, что один и тот же текст, а иногда даже одним и тем же издательством, выпускается одновременно в нескольких разных изданиях, различающихся только по дизайну. И эти различия опять-таки строго ориентированы на эстетические предпочтения той или другой группы читателей. Очевидно такая издательская политика оказалась коммерчески успешной, поскольку в последнее время появились издательства, делающие основную ставку именно на многовариантность оформления своих книг. Но исключительно для взрослых.

Дети же по-прежнему воспринимаются издателями как некое цельное явление с усредненными (а на самом деле усеченными до уровня значительно ниже среднего) эстетическими потребностями и пристрастиями. В собственно художественном оформлении практически для всех издателей существуют лишь две стилистики: псевдодиснеевское примитивно-условное рисование (часто уже полностью компьютерное) или слюняво-сентиментальный квазинатурализм – в обоих случаях выдержанные в нестерпимо яркой и максимально несочетаемой, «бросающейся в глаза» цветовой гамме, вроде розово-зелено-голубой или оранжево-сиреневой. Более того, даже встречающиеся время от времени переиздания старых детских книг с классическими иллюстрациями одеваются «в коммерческих интересах» в описанные выше обложки и переплеты.

На самом деле даже коммерческие интересы не могут реализоваться таким примитивным способом. Неразвитость детского вкуса, поголовное пристрастие абсолютно всех детей к яркому цвету, к блестящей поверхности и к вычурным надписям – это, конечно, легенда (хотя бы потому, что дети возникают не сами по себе, а рождаются и растут в семьях своих родителей). Родители же, как известно, непременно относятся к той или иной группе читателей (если, конечно, вообще имеют привычку читать книги) и, скорее всего, соответственно воспитывают и своих чад. От родителей же зависит и масса других структурирующих факторов: домашнее воспитание или детский садик, частный лицей или государственная школа, собранная поколениями домашняя библиотека или включенный с утра до ночи телевизор… В таких условиях коммерческая выгода выпуска книг «для всех детей» (а дело это, судя по количеству издаваемых книг, достаточно прибыльное) может основываться лишь на принципе «голодный все слопает». Но рано или поздно, как это уже произошло с книгами для взрослых, даже и этот беспрестанно растущий рынок насытится.

Конечно, структурирование детского книгоиздания – задача гораздо более сложная, чем издания книг для взрослых. Прежде всего, число самих читательских (т.е. покупательских) групп значительно возрастает, поскольку у каждой детской книги не один, а два покупателя: ребенок, который эту книгу захочет (или не захочет) иметь, и взрослый, который захочет (или не захочет) ее купить. Кроме того, большинство взрослых при выборе детских книг ориентируется не на собственный вкус и не на реальные предпочтения самих детей, а на свои представления об этих предпочтениях, часто совершенно безосновательные – а это увеличивает количество вариантов еще во сколько-то раз. Но эта часть проблемы решается, в конце концов, с помощью несложных математических действий.

Гораздо сложнее решить другую психологическую проблему: переломить политкорректную тенденцию считать всех детей одинаково умными, одинаково талантливыми, одинаково открытыми восприятию мира в лучших его проявлениях. Но сделать это придется – хотя бы потому, что эта тенденция, развиваясь безальтернативно, приходит к своей противоположности: по книжному ассортименту можно предположить, что все дети нашей страны воспринимаются издателями как одинаково тупые, неразвитые, несамостоятельные, да к тому же (судя по упоминавшимся уже колористическим предпочтениям) подслеповатые существа. Правда, рассчитывать на то, что на эту политкорректность удастся воздействовать только силой убеждения, не приходится. Даже на прошедшем недавно в редакции газеты «Книжное обозрение»1 круглом столе, посвященном детской литературе, один только писатель и критик Лев Яковлев посмел упомянуть о том, что «есть огромное количество детей, из которых будет формироваться будущая гуманитарная элита нашей страны» и предположить, что эти дети имеют право на какие-то другие, свои книжки. Но и он был немедленно затоптан своими же собеседниками и коллегами: не самые ужасные профаны и ретрограды, даже они оказались не готовы к мысли, что дети все же (как и взрослые) бывают разные.

Но зато, как ни парадоксально, можно рассчитывать на алчность и сребролюбие самих издателей детских книг. Как только – при малейшем ухудшении ситуации в их бизнесе – они догадаются сопоставить свой собственный рынок с дружественным рынком книг для взрослых, так тут же и без всякой политкорректности сумеют решить все упомянутые и неупомянутые аспекты этой проблемы: от подсчета числа читательских групп до организации специальных издательств и книжных магазинов. На то они и бизнесмены.

А если сами не догадаются – мы им подскажем.