Карточка психолога

Наталья Малахова

Особая работа

Зачем психолог в детской библиотеке?

Что делают психологи в детских библиотеках и зачем вообще они там нужны, тем более в Москве, где полно различных психологических консультаций, где детский психолог стал обязательной фигурой не только в частных школах и детских садах, но и почти во всех государственных? Есть ли какая-то специфика работы психолога в детской, юношеской библиотеках? Эти вопросы задают нам довольно часто, хотя впервые нога психолога ступила на территорию нашей – Российской государственной детской библиотеки – в 1978 году. Сейчас психологи работают в нескольких отделах. Есть и специализированные отделы – психологической поддержки читателей и социально-психологических проблем детского чтения. Работают психологи и в других библиотеках Москвы и России. Итак, чем мы, практические психологи, занимаемся и почему именно в библиотеке?

Пространство библиотеки – «окультуренное» пространство. Ребенок, приходя сюда, попадает в другой мир, отличный от его быта – дома, школы, детского сада, – в мир книг, выставочных экспозиций. Здесь исключены принудительные занятия, сюда приходят «для души», для отдыха, для работы, приносящей удовольствие, радость (кроме случаев выполнения домашних заданий – но это продолжение школьной жизни).

С другой стороны, и мы работаем, имея хороший фонд психологической литературы, удобные помещения и отсутствие жестких директив «сверху» (в отличие от психологов, работающих в школах и детских садах). Наша работа определяется, во-первых, запросами клиентов, их потребностями в услугах психолога и, во-вторых, нашими возможностями (умениями, оснащенностью, квалификацией) и профессиональными интересами.

Поле деятельности психолога в библиотеке безгранично и почти не вспахано, хотя некоторые направления интенсивно осваиваются. Самыми традиционными являются исследовательское направление (психология и педагогика детского чтения и творчества, проблемы библиотерапии), а также консультирование, тренинги и коррекционные занятия.

Работаем мы с детьми разных возрастов. Дошкольников к нам обычно приводят капризных и тревожных, неуправляемых и застенчивых, с трудностями в общении с другими детьми, воспитателями и собственными родителями. Мы разрабатываем для них коррекционно-развивающие программы – индивидуальные и групповые.

А накануне первого класса встают проблемы выбора школы, готовности к школьному обучению. Увы, нередко родители сталкиваются с нежеланием ребенка идти в первый класс. Как правило, это дети, получившие избыточную порцию «знаний, умений и навыков» в различных дошкольных «обучалках» и детских садах, где педагоги усаживали 4-х-летних малышей за парты (пользуясь их безответностью и готовностью выполнять любые причуды взрослых). При этом абсолютно не учитываются возрастные возможности и потребности ребенка. Обучение вместо игры в дошкольном детстве нередко приводит к повышению тревожности и «нормативности» (ребенок боится сделать что-нибудь не так, «неправильно», просит показать «как надо», отказывается рисовать, сочинять, потому что «мы этого еще не проходили»).

Юноши, обдумывающие житье

Этих детей отличает безынициативность, низкая познавательная активность и какая-то ранняя «жизненная усталость»: им кажется, что все-то они уже знают, все-то повидали (и действительно они много знают, но на уровне называния – скользя по названиям предметов и явлений и не делая ни малейшей попытки заглянуть вглубь). Слишком много готовых ответов получили они до того, как возникли собственные вопросы. И оформляется все это в итоге в безразличное или негативное отношение к поступлению в школу. «Ну, сами посудите, зачем мне еще в школу идти, я ведь с трех лет занимаюсь математикой, английским, риторикой и психологией, сколько можно?» – чрезвычайно эмоционально объясняла мне шестилетняя Анечка.

Здесь можно говорить не о несформировавшейся школьной мотивации, а об уже вполне сформированных отрицательных мотивах учения. К сожалению, представление о том, что поступление в школу – акт экстремальный, и готовиться к нему надо прямо с пеленок, игнорируя все иные занятия дошкольного детства, внедрялось в массовое родительское сознание и утверждается в нем самими учителями начальной школы и дошкольными педагогами (и причины этого очевидны). Собирающийся в школу мальчик Павлик, похожий на Ученого Кролика, умный и доброжелательный, четко сформулировал последствия этого родительско-педагогического «увлечения». С плохо скрываемым отвращением глядя на разложенные перед ним карточки очередного задания, он быстро и заучено отвечал на вопросы. Для некоторого развлечения и облегчения участи ему выложили картинки-«путаницы» (летающие коровы, рыбы под зонтиком, растущие на деревьях бублики и пр.). Обычная детская реакция – смех, радостные восклицания, желание обратить на это задание внимание психолога, показать родителям. Дети с повышенной тревожностью и нормативностью раздражаются от такого нагроможденья неправильностей, начинают объяснять, что «здесь все неправильно» и «так не бывает». Павлик же быстро взглянул на картинку, поправил очки и спросил: «Что вы хотите: чтобы я сделал описание картинки или нашел ошибки художника?» «А чего тебе больше хочется?» Ответ был ошеломляющ: «Я умею все, но ничего не хочу».

Начало школьной жизни нередко сопровождается трудностями адаптации: возникают страхи, развивается медлительность или нервозность и несобранность (опять-таки, по нашим наблюдениям, этому в большей степени подвержены дети, не прожившие в полной мере дошкольное детство, мало и скудно игравшие), начинаются проблемы с чтением, письмом.

Кстати, о чтении. Учитывая местоположение нашей психологической консультации, проблематика детского чтения/нечтения – трудности в обучении, нежелание читать, вопросы привлечения детей к чтению – довольно часто встречается у обратившихся к нам родителей. Помогаем специальной литературой (которой не так много, как хотелось бы).

Старшеклассники приходят получить помощь в выборе профессии, в разрешении трудных жизненных ситуаций (взаимоотношения с одноклассниками, родителями, учителями и т.п.). Для них организуются специальные тренинги, группы общения.

В общем, работаем, как и многие нормальные детские психологи. Но – вот она специфика библиотеки! – почти каждая консультация заканчивается подбором книг для клиента. Это могут быть популярные психологические издания для родителей и подростков, методические материалы для занятий с ребенком, программы самостоятельных тренингов и даже художественная литература, которая может, на наш взгляд, пригодиться в каждой конкретной ситуации. С художественной литературой работают участники тренинговых и коррекционно-развивающих групп (у старшеклассников это проигрывание этюдов, обсуждение литературных персонажей и ситуаций, инсценировки; у малышей – чтение с обсуждением, рисованием, проигрыванием, инсценирование).

Литературой нашего отдела пользуются и студенты – будущие психологи и педагоги. Студенты, приходящие писать курсовые и дипломы, подразделяются, по нашим наблюдениям, на две категории. К первой относятся те, кто приходит с заготовленным списком литературы и даже с уже составленными планами; работа с ними скучна и монотонна: она сводится к поиску и выдаче нужной литературы. И другие: они приходят с засунутыми в карман клочками тетрадного листочка, на котором невразумительно и неразборчиво, с противоестественными для русского языка сокращениями нацарапана тема курсовой или доклада. Тщетные попытки озвучить название темы разбиваются о полное невладение терминологией.

Как важно научиться играть!

Вот оно, настоящее раздолье для творчески настроенного психолога в библиотеке: школьный урок, лекция, тренинг и кропотливая коррекционная работа в одном флаконе. На первом этапе тема должна быть прочитана, затем осмыслена… пропустим промежуточные звенья; завершается работа совместным поиском нужной главы, страницы и абзаца (у одних преподаватель любит, чтобы все было сжато и выделено самое главное, другим подавай теорию поподробнее, третьим – чтобы побольше описаний экспериментов, четвертые вообще своего преподавателя почему-то еще не видели). Эти студенты страшно расстраиваются, узнав, что никак не получится найти в одной книжке все по теме и дословно переписать (а лучше ксерокопировать), придется эту книжку, как минимум, просмотреть и выбрать нужный материал, а чаще – просмотреть несколько таких книжек. И это тоже наша работа – научить их пользоваться учебной и научной литературой и вернуть веру в себя.

Работая в условиях жесткой конкуренции (о чем см. выше) и при полном отсутствии рекламы, мы, тем не менее, не страдаем от нехватки клиентов. Чтобы понять, почему обращаются именно к психологу в детской библиотеке, мы провели небольшой опрос среди родителей и подростков, обратившихся на консультацию. Им был задан вопрос: «Почему Вы обратились именно к нам?» В некоторых случаях вопрос уточнялся: «Почему не обратились к психологу в школе (детском саду), в большой психологический центр?» Ответы можно было разделить на две группы. К первой относятся ответы: «Мы хотим знать правду о ребенке», «Они (имеются в виду учителя, воспитатели, врачи) там заодно, а вы не с ними». Вторая группа – ответы тех родителей и подростков, которых прислали сами психологи школ и детских садов с ласковым напутственным словом: «У меня вас здесь много, с каждым возиться некогда, идите в библиотеку». Здесь же, в библиотеке, мы будем возиться с каждым, кому нужна наша помощь. Эти ответы довольно точно отражают «особое» положение психолога в библиотеке.

Действительно, в педагогике (в массовой школе, во всяком случае) до сих пор господствующим является представление: «нормальный ученик – такой как все». С точки зрения учителя, это оправдано: ему надо, чтобы все дети с одинаковой скоростью и успешностью овладели одинаковыми ЗУНами, ведь учитель работает со всем классом, а не с отдельными Петями-Ванями. К сожалению, давно прошли шестидесятые-семидесятые с их призывами: «школа должна учить мыслить», «каждый ребенок – личность», попытками массово ввести принцип индивидуализации в обучении. И если какой-нибудь отдельно взятый Ваня делает что-то не так, стало быть, именно он в этом виноват, да еще его родители. До недавнего времени даже в психологической литературе, посвященной трудностям в обучении и воспитании детей, все эти трудности списывались на семью. Ребенок не контактен, боится учителя? Непоседа и невнимателен? Не хочет ходить в школу? А это вы, родители, его неправильно воспитываете, к школе нашей должным образом не подготовили.

Вживания в образ героев

При этом предполагается, что в самой школе дети, кроме радости от педагогического процесса, других эмоций не испытывают, что от рождения они все, как один, обладают богатырским здоровьем, устойчивой психикой и идеальной нервной системой, что не было в их жизни семейных неурядиц и передряги и т.д. и т.п. Замечательную фразу директора одной из московских спецшкол подарили нам родители. Выступая первого сентября перед первоклассниками и их родителями, выдержавшими суровые вступительные испытания, она сказала: «Вы хотели поступить в нашу школу. Вы в нее поступили. Теперь мы посмотрим, что из этого получится».

Так же специфичен и медицинский подход, где господствует жесткая нормативность: это – норма, а это – патология. И родители, интуитивно чувствуя, а иногда и осознанно понимая ограниченность этих подходов, хотят «узнать правду» от тех, кто не имеет ведомственного отношения ни к школе, ни к медицине. Кроме того, нередко с проблемами ребенка и внутрисемейными трудностями родители просто не хотят обращаться к психологу школы или детсада. Независимая позиция психолога в детской библиотеке дает возможность ориентироваться только на требования профессии – мы можем работать в собственно психологическом подходе: каждый ребенок индивидуальность, каждый случай – уникален. То есть можем позволить себе роскошь реально находиться «на стороне ребенка», представлять и защищать только интересы ребенка и семьи.

Не во всех случаях бывает возможно оказать помощь клиентам (иногда необходимо участие медиков, дефектологов, логопедов, пато- и нейропсихологов). В этом случае, проанализировав запрос, мы предоставляем информацию о других психологических центрах, службах, где такая помощь может быть оказана. Для этого ведется работа по сбору и проверке информации о многочисленных психологических центрах, консультациях, службах г. Москвы (насколько соответствует рекламная информация реальному положению дел: психологи каких специальностей ведут прием, есть ли в консультации врачи, педагоги, дефектологи, какой набор услуг и по каким ценам предоставляется).

Относительно новое для нас направление – работа с подростками (5–9-е классы), пребывающими в виртуальной реальности. Это «компьютерные мальчики», которые приходят в нашу медиатеку поиграть в развивающие игры (никаких «стрелялок» и «бродилок», только стратегии). Вообще-то первоначально для посетителей медиатеки были закуплены электронные учебники, энциклопедии, психологические тесты для самотестирования. Спросом наше предложение почти не пользовалось.

В медиатеке

Тогда была изменена задача – показать этим влипшим в монитор отрокам, что компьютер можно использовать не только для игры, но и для получения информации, для учебной работы, а еще, что общение с ровесниками может быть таким же интересным, как и общение с компьютером (ребята готовят и проводят конкурсы и викторины по самым интересным играм). Поиск в этом направлении продолжается, хотя в связи с поголовной компьютеризацией населения, поток посетителей медиатеки несколько снизился.

И чтобы окончательно убедить читателя, что перед психологом детской библиотеки на все четыре стороны – куда ни кинь взгляд – огромное поле возможностей, было бы желание и хватало бы сил, расскажем об уникальной работе психологов Самарской областной детской библиотеки.

Памятуя, что интерес к чтению закладывается в раннем детстве, и очень многое тут зависит от родителей, самарские психологи пошли в женскую консультацию и роддом. Отсюда они берут свой старт в деле приобщения младенцев к книге, а родителей к психолого-педагогической литературе. С изумлением узнают от них будущие мамы, что веками передававшиеся из поколения в поколение пестушки, потешки и колыбельные вовсе не атавизм в наш «стремительный век», а отработанный веками способ общения с малышом, эмоционального контакта, помощь в выстраивании и упорядочивании им мира. Вместе с библиотекарями комплектовался специальный фонд: психолого-педагогическая литература для родителей, детские книжки-игрушки, пищалки, свистелки, произведения фольклора, журналы для молодых родителей. Разработаны списки литературы, памятки для будущих мам и пап, программа занятий с будущими родителями (основанная на канадской программе «Позитивное материнство»). А дальше поэтапно ребенок (вместе с родителями) проходит следующий путь: пока малыш грудной – они приходят в библиотеку за психолого-педагогической литературой, книжками-игрушками; с 2-х лет дети приглашаются в кружок «Кроха» на развивающие занятия (книги, игры, общение); для среднего дошкольного возраста – кружок «Почемучка», а подготовка к школе проходит в кружке «Знайка». Так ребенок «ведется» библиотекой, пока не становится осознанным и самостоятельным читателем.

И если у практического психолога после всего этого еще остаются силы, время и энтузиазм, то он может заняться изучением детского чтения. Библиотека – прекрасный полигон для создания и отработки экспериментальных программ, проведения опросов и анкетирования, экспериментального исследования проблем детского чтения. В частности, мы в нашем отделе психологической поддержки проводили ряд опросов, посвященных изучению мотивации чтения у подростков, потребностей родителей и подростков в популярной психологической литературе, родительских мотивов приобщения детей к чтению и пр. Отдел социально-психологических проблем детского чтения много лет исследует «механизмы» развивающего чтения, «пропедевтику» чтения (воспитание будущих читателей в дошкольном возрасте), взаимосвязь чтения и литературного творчества, пути влияния книги на личность ребенка, терапевтическое значение книг разных жанров и многое другое. Разработаны диагностические методики для разных возрастов, помогающие библиотекарю и психологу-практику определить уровень читательского развития как отдельного ребенка, так и класса.

В библиотеке психологу есть, чем заняться, и есть, куда расти.

Фото из архива отдела психологической поддержки РГДБ