Сказки–несказки
Шторы
Жила-была
темная комната.
Хотя нет. Так начинать сказку нельзя.
Темно и грустно. Начнем по-другому.
...Каждое утро, на рассвете вставало
солнце. Золотое, веселое, теплое. Даже горячее, но
иногда не золотое, а красное или розовое. И
обязательно доброе и красивое. Хотя бы одним
своим лучом солнце заглядывало в каждое окно
каждого дома. Ведь какая бы неприятность ни
завелась в комнате, луч солнца все уладит. Солнце
ждали. Раздвигали шторы. Лучи скользили по
комнате. «Ну? Где что не так? Ясно. У кого-то болит
голова». Капля солнечного света незаметно
скатилась по лучику в чашку с чаем. Теперь все в
порядке.
Так бывало везде, за всеми окнами.
Кроме одного.
– Просто голова кругом идет, ума не
приложу, что это значит, – очень удивлялось и
переживало солнце.
Дело в том, что плотные сине-голубые
шторы одного окна не раздвигались никогда, или,
по крайней мере, уже давно. Сколько лет – солнце
не помнило: у него были прекрасные длинные лучи и
не очень хорошая, довольно короткая память. Но,
что окно занавешено ПРОСТО ДАВНО, солнце знало и,
как ни старалось, не могло объяснить этой
странности. Ведь так или иначе кто-нибудь
обязательно должен был бы раздвигать по утрам
сине-голубые шторы. Но этого не происходило. Нет
– и все.
– Ну, не знаю, НЕ ПОНИМАЮ, –
раскалялось солнце, – что за шторами? Что это
значит? А если нужна моя помощь? Ах! – солнце чуть
не заплакало золотыми тягучими прозрачными
слезами. – Получается, я не выполняю своих
обязанностей. За всю мою, не помню уж сколько
миллионнолетнюю жизнь не случалось такого. Ну
что же в комнате?
– А вы загляните, – раздался
лукавый голос. Золотясь в солнечных лучах,
проплывала небольшая пушистая тучка.
– Заглянуть!? Я же говорю – ШТОРЫ.
– А вы, – мягко подсказывала тучка, – в
щелочку. Одним лучиком.
– Неприлично подглядывать...
– А если вы нужны?
Солнце не могло не согласиться. Ведь
правда – окно, на котором НИКОГДА не
раздвигаются шторы, – это... это непонятно.
Солнце, осторожно изогнув свой самый
тонкий лучик, заглянуло в щелочку между шторами.
Яркий золотой лучик нырнул в комнату и сразу
немного побледнел и поголубел. Оттого, что шторы
плотные и сине-голубые. Сначала луч зажмурился от
темноты. Потом пригляделся, огляделся:
обыкновенная пустая темно-голубая комната.
Обыкновенная мебель, ковер на полу, красивые обои
на стенах и картина. И везде – пыль. Тоже
голубоватая. Луч робко скользнул по стене. И
замер. Как-то не по себе было ему.
– Эй, – позвал солнечный луч, –
здесь кто-нибудь есть? Можно войти?
Захлопали нелегкие мягкие крылья. С
картины на спинку кресла слетела сова. Тоже
слегка голубоватая. Сова наклонила голову набок,
не сердито посмотрела на лучик и сказала
глуховато:
– Я здесь есть. И вот она. – Сова
кивнула в сторону дивана. – А войти можно. Почему
нельзя? Ты ведь не против?
– Не против, – с дивана раздался
мягкий-премягкий голос, – располагайтесь,
пожалуйста. Только – извините:
у нас пыльно. Очень.
Солнечный лучик уже разглядел на
диване кошку. Игрушечную кошку из очень мягкой,
почему-то малиновой синтетики. Как и все вокруг,
искусственный малиновый мех слегка отливал
голубизной.
– Спасибо, – лучик был вежливым, – а
больше здесь никто не живет? Ну, например, люди?
Сова то ли хмыкнула, то ли ухнула, все
так же сидя на спинке кресла. А малиновая кошка
бесшумно спрыгнула с дивана, поманила к себе
лучик. Ей было приятно держать его на лапке.
– Нет, кажется, – сказала она, –
здесь живем мы. Я и сова. А люди... – кошка
помолчала. – А мы здесь живем...
– Но, простите, – смущенно замигал
солнечный лучик, – ведь вы – игрушка, а сова –
нарисованная. А живете будто... живые, настоящие.
А, только не обижайтесь, вы, – зашептал лучик, –
вы НЕНАСТОЯЩИЕ.
– Настоящие, – вздохнула сова.
Лучик вопросительно посмотрел на кошку.
– Да, – подтвердила мягкая кошка, –
раньше я, действительно, была просто красивой
игрушкой, а сова была только нарисованной и
никогда не слетала со своей нарисованной елки.
Во-от... А потом, ну теперь, сейчас, – кошка
говорила медленно, явно стараясь избежать точных
слов, как показалось лучику, слов о людях, – ну, в
общем, – закончила она, – нам пришлось стать
настоящими.
– Кто-то обязательно должен быть
живым, – кивнула сова.
– А скажите, если можно, – попросил
солнечный лучик, – а ваши люди – где они? Люди
просто так не исчезают. Да?
– Да, – согласились сова и кошка.
– Они ушли? Ведь не облака люди, их
не унесет ветер. Не ручьи люди – их не высушит
солнце. Да?
– Да.
– Так они ушли? А вещи? А почему не
предупредили других людей?
Сова молчала. Малиновая кошка молчала.
Лучик замолчал и тихо, тихо стало. И стали слышны
голоса людей. Сначала не очень громко, потом
громко.
– Ты не прав.
– А я и не говорю, что прав. Но ты не
права то же.
– Я всегда не права. Я привыкла...
– Ну конечно! Привыкла... У тебя
только крайности. А я, кстати, не начинал.
– А зачем тебе начинать?! Ты что,
посуду моешь? Раковина что – на тебя протекает?
Дай, пожалуйста, сигареты.
– Раковины у всех протекают. А
сигареты у тебя в кармане. Ты их изо рта не
вынимаешь.
– Вынимаю, дорогой. И не стоит
напоминать каждый раз, как тебе не нравится, что я
курю.
– Да кури ты сколько хочешь ! Разве в
этом дело... А...
– Ну что – а?! Ну, в чем дело? Я прошу,
просто прошу – скажи КОНКРЕТНО: в чем дело?
– Если бы я все помнил... Я бы давно...
сошел с ума.
– Не волнуйся. Спасибо тебе и твоей
мамочке – я ближе к этому.
– А я не волнуюсь. Прошу тебя, не
заваривай чай с мятой! Могу я не любить что-то?!
– Заваривай сам! Хотя все нормальные
люди мяту...
– Ты что делаешь?! Зачем тебе
кордиамин?! С твоим характером пульс меньше
двухсот быть не может.
– Это валокордин.
– Кордиамин! Никогда не смотришь, что
глотаешь.
– Благодарю за заботу, но это
валокордин. Сама вчера купила и здесь, вот! Вот!
Здесь поставила!
– Ну, я искал что-то! Утром! Может
сдвинул! Ну?.. Ну ладно?.. Тебе уже ничего?
– Зачем? Тебя кто-нибудь просил? Что
ты искал? Почему ты всегда делаешь не то, что
нужно?
– Я думал, что у себя дома имею право
немножко сдвинуть маленький пузырек. Я пошел. У
меня сегодня коллегия.
– Ты опять ни-че-го не понял. А что
касается коллегии, у меня тоже открытый урок.
Хлопнула дверь квартиры, лифта. Через
минуту снова: квартиры, лифта.
В сине-голубой темной комнате молча
переглянулись сова, малиновая кошка и еще больше
поголубевший лучик. Совсем уже голубой и тусклый.
– Простите, милый луч, – мягкая
кошка прыгнула в кресло, на спинке которого все
так же сидела сова, – простите. Нам с совой
хотелось бы встретить вас по-другому.
– Да, – сказала сова и на секунду
расправила шумные крылья, – хотелось бы
по-другому. И еще хотелось бы...
– Нет, – тихо ответил луч, – помочь я
не смогу.
– А я слышала: солнечные лучи почти все
могут.
– Конечно, могут, – ответил луч, –
но не в щелочку.
В щелочку я не золотой – почти синий. Не горячий,
– почти холодный. Я замерз. Я слабый, если в
щелочку. Может быть, солнце что-нибудь
придумает...
– Может быть, – неуверенно
согласились живая нарисованная сова и живая
малиновая кошка.
...Не хотелось начинать сказку
грустными словами. Но без них не обойтись.
Придется ими закончить.
Жила-была темная комната ...
Правда, может, солнце что-нибудь
придумает?
Спонсор публикации статьи – салон по пошиву штор «Портьера», расположенный в Москве. С помощью специалистов ателье вы сможете преобразить любое помещение, купив не только шторы, но и, например, сшив гармонирующие с ними чехлы для мебели, покрывала и прочее. Широкий выбор тканей, представленный в интернет-магазине штор и гардин, возможность индивидуально спроектировать любой вариант портьер от классических до японских, оперативное и качественное изготовление заказов любой сложности позволяет салону предложить интерьерное решение для любого помещения – от детской комнаты до офиса или ресторана.
|