Он впервые пришел в школу в мае – знакомиться. Посидел на последнем звонке.

И ушел из школы навсегда в мае. За день до последнего звонка…

В середине 80-х в педагогике появилось много ярких фигур, но удержался он один. Остальные как-то отступили под давлением невыносимых обстоятельств. Он – нет. Почему? Во-первых, у него был образ себя. Такой образ не у каждого есть. И этот образ не позволял отступить. Он был идеалистом, который, создав в голове образ, уже уверен в его осуществлении. Не рассчитывает шаги, ресурсы, как прагматик, а идет за своей идеей. И Тубельский сохранил свой образ, свою идею.

Он всегда торопился, спешил доделать.

Впервые попав к нему на день рождения, я сказала тост: «За вашу искренность!» Он ответил: «Это не моя добродетель…» Не каждый так скажет о себе.

Он был радикал, максималист. Иногда это отпугивало. Но потом не приставали. Понимали – лучше не связываться.

Он плохо спал. Говорил:

– Я, как Сухомлинский, пишу по утрам.

Но стоило посидеть в кабинете, спешил в коридор – поговорить с детьми, послушать их. Тогда успокаивался.

Если его приглашали на радио, на телевидение, всегда брал с собой детей, если разрешали. И не для декораций, а всерьез задавал вопросы, не боясь услышать ответ.

Приходя на уроки, всегда вместе с ребятами делал все задания, поднимал руку, почти забывал иногда, что рядом дети.

«Можно я тоже прочитаю стихотворение?» Это уже в прошлом году, на уроке в 11-м классе.

В конце 80-х в школу приехала делегация американских учителей и старшеклассников. По линии проекта «Дети в борьбе за мир». Без ведома вышестоящих организаций. Автобус с гостями остановился во дворе возле помойки. Там все братались и, счастливые, фотографировались. Потом один из наших мальчиков ходил в обнимку с американской девочкой. Это тоже сфотографировали. Еще была фотография салюта из жвачек. Фото попали в американские газеты. Стало звонить начальство. Приехало КГБ. Тубельский был в командировке. Но я помнила его вечную приговорку: «Где написано, что этого нельзя делать? Мы ничего плохого не делаем, значит, и бояться нечего». Он, с одной стороны, был абсолютно правовым человеком, который знал и уважал закон. С другой стороны, он учил не бояться неизвестно чего. Если мы не делаем ничего плохого, значит, и бояться нечего.

Так я и сказала представителями КГБ. «А что незаконного мы сделали?» Они уехали ни с чем.

Он сделал себя сам, не упустил ни одного шанса, ни одной возможности из тех, что предоставила судьба. Великое мужество не отказаться, не проскочить. Один выпускник на днях позвонил и сказал, что пересматривал запись, сделанную на выпускном вечере 10 лет назад.

– Я только сейчас понял, что нам тогда говорил Тубельский. Тогда я был в другом. Но я ему завидую. Он так вкусно прожил жизнь. Так реализовался…

Великий актер, которому школа дала возможность сыграть все роли, от короля до шута, станцевать и полонез, и канкан.

Абсолютная целеустремленность. «Одна, но пламенная страсть». И борьба за свои идеи давала силы. В споре оживал. Если все было спокойно, начинал нервничать, провоцировал, потому что видел в борьбе жизнь, развитие.

Маргарита Головина, Ольга Шавард,
педагоги НПО «Школа самоопределения»