Рождение чуда

Наверное, многие наши читатели помнят, как два года назад газеты нашего Издательского дома («Библиотека в школе», «Дошкольное образование» и «Начальная школа») объявили конкурс «Сказка с ладошку». Поступило около трёх тысяч маленьких сказок и историй, сочинённых детьми от 6 до 12 лет. В конце 2005 года детское жюри подвело итоги и многие из участников получили дипломы фонда имени Х.К.Андерсена и посольства Дании. Тогда же мы стали мечтать о выходе сборника с детскими произведениями.

И вот сегодня мы рады сообщить нашим читателям, что такая книга вышла в свет! Она называется «Наше родное». Название подсказали сами детские тексты – многие из лучших работ были посвящены родине, родному краю и родной истории.

Получилась не просто книга, а настоящий художественный альбом (над его выпуском работало издательство «Реформ-Пресс»). У каждого, кто берет в руки эту книгу, сразу появляется хорошее настроение и желание нарисовать что-то красивое или написать о чём-то чудесном!

Над иллюстрированием сказок и оформлением альбома целый год работали ребята из специальной (коррекционной) школы г. Лобни и воспитанники художественной воскресной школы при Спасском храме г. Долгопрудного Московской области.

В книгу вошли сказки и истории Насти Ковнер из Челябинска, Димы Сурнина из Алапаевска и Юли Фарниной из Полевского (Свердловская область), Валерии Леоновой из Переславля-Залесского (Ярославская область), Люды Макаровой, Вани Быкова, Люды Ганьковской, Коли Шпикина, Вани Матонина, Ирины Лукиной из Устюженского района Вологодской области, Маши Угольковой из поселка Шереметьево (Московская область), Вадима Гырнеца из поселка Смородинка (Бабаевский район Вологодской области), Саши Курилова из Благовещенска, Насти Полыскаловой из поселка Октябрьский Верхнеуслонского района Татарстана.

В канун Рождества посылки с книгами отправились из редакции к ребятам!

Дмитрий Шеваров, писатель, журналист, Москва

Здравствуйте, добрые люди!

Эту книгу мы посвящаем русской деревне – надорванной войнами, измученной реформами, уставшей от нищеты, но по-прежнему прекрасной в душе своей, устремлённой к свету. Книга – наш поклон деревне, а не прощание с ней. Была б душа жива, всё остальное с Божьей помощью наладится.

Шёл я к этой книге, быть может, всю жизнь. С тех пор, как уехал из родной своей деревни Дмитровки сначала в посёлок, потом в областной город, вскоре ушёл в армию, а после учился на художника в Ленинграде, много скитался по стране и живу теперь под Москвой, к которой никак не привыкну. И повсюду согревает мне сердце память о моей Дмитровке. И всегда мне с тех пор не хватает широты, раздолья, простора. Видно, я этим простором заболел с рождения и на всю жизнь.

Помню, когда мне было лет пять, меня по осени крестили в церкви. Но у нас в Дмитровке не было храма, и меня повели за шесть деревень, далеко. Пешком шли, дождь накрапывал, летели листья. Ещё помню: собрался я в первый класс с цветами, а по нашей деревне торжественно, как лебеди, идут девочки в белых фартучках – как красиво, празднично! Очень я школу любил и учительницу Ларису Степановну. Помню, разболеешься, один день пропустишь, а она уже вечером приходит проведать.

Деревенские школы издавна были ручейками, которые питают нашу сущность. То, что сегодня повсюду пытаются избавиться от малокомплектных сельских школ, закрывают их под предлогом экономии – это, на мой взгляд, надругательство над нашими истоками. Оно страшно аукнется нашей культуре, ведь всё самое свежее, чистое и здоровое приходило в неё из деревни. Откуда же нам ждать новых Шукшиных и Беловых, Астафьевых и Распутиных, Гаврилиных и Рубцовых?..

Помню ещё, как мы в детстве ходили в походы, как рыбёшку майками ловили – да, обычными майками. Майка раздуется в воде как пузырь и пока рыба там барахтается, ты её рукой пытаешься ухватить. А гуси! Однажды поздней осенью они взяли и уплыли на другой берег, где цыганский табор стоял. Прикормили их там, что ли. Так отец разделся, прыгнул в ледяную воду и поплыл, а вернулся уже с гусями.

Зимой гуси у нас прямо в сенях жили. Помню, заходишь в дом, спотыкаешься об них, боишься наступить. А в сильные морозы тут же и поросёнок, и телёнок, и ягнёнок. Мы из соски их, бывало, выкармливали. Ноев ковчег какой-то!

В деревне всегда работы много, но для нас, детей, она в радость была. Вот собрался отец строить новый саманный дом. Привёз конский навоз, соломы рубленой, красной глины и доверил мне водить лошадей по кругу – они месили всё это. А мне счастье – так я любил лошадей, купали с ребятами их в пруду, в ночное ходили.

По себе помню, как важно общение с животными, непрестанная забота о них. Поэтому сейчас при воскресной школе у нас есть небольшой зверинец. Ребёнок, который окружён живностью, всегда добрый. Когда мне было лет двенад­цать, я так начитался Аксакова и Арсеньева, что решил стать охотником. Но у нас в донецких степях – какая охота, и я решил бежать на Байкал или на Дальний Восток. Я ужасный фантазёр был. Занял у соседки-старушки одиннадцать рублей и придумал, что вот приеду на Байкал, научусь охотиться, а потом сообщу маме, чтобы она не волновалась. Оставил записку родителям, взял хлеба и пошёл пешком на станцию, увидел состав с углем, спросил машиниста: «Куда идёт этот поезд?» «Да в Сибирь...» «Ну, это мне и надо...» Поймали меня на станции Дебальцево, чёрный был, как негритёнок, от угля. Милиционер довёз меня обратно и на моей станции сдал дежурному. Я плакал ужасно, раскаивался. «Ну теперь-то не сбежишь? Иди домой, мать-то ждёт». И отпустили меня. Я отправился, но по дороге зашёл на базар, и там мне один козлёнок понравился – беленький такой, кудрявенький, с чёрными пятнышками. А у меня ещё денег осталось четыре рубля, и я отдал их за козлёнка. Прихожу домой с козлёнком. Тут слёзы, конечно. Мать не знает, бить меня или целовать.

Чего только не натерпелись родители со мной и моими братьями! Сколько сил они отдали, чтобы дать всё хорошее и отвлечь от всего плохого. У нас дома было два баяна, пианино, скрипка, домбра и много книг. Я читал с фонарём под подушкой, и это меня иногда выручало. Однажды на уроке географии меня спрашивает учитель: «Готов?», а я и учебника-то не открывал. Но говорю, что готов. «Ну, иди расскажи о Волге...» И я целый урок о Волге рассказывал то, что помнил по книжкам. Ребята ещё удивлялись, что этого в учебнике и нет.

Большая у нас была деревня. Не было тогда такой утечки из деревни в город. Все помогали друг другy. Любое событие касалось всех. Вот идёт по деревне парень, которому завтра в армию, опоясан вышиванным рушником, рядом с ним – девушка, которая его будет ждать. Заходит парень в каждый дом и приглашает на проводы. И на эти проводы приходят и взрослые, и дети. И у всех там свои обязанности, свои радости, своя гулька, как у нас говорили. Парень у всех прощения просит, люди его в дорогу благословляют, наказы разные дают, песни поют.

Мы, дети, в деревне будто птицы жили. Светлой, зелёной и радостной жизнью – как на цветочном лугу. И мне очень хочется, чтобы эта книга была таким вот цветущим лугом.

Необычность нашей книги в том, что у неё много авторов. Это мальчики и девочки с разных концов России – с Русского Севера и Дальнего Востока, из Сибири и Черноземья, из Подмосковья и с Урала. Свои рассказы и сказки они прислали нам после того, как через педагогическую газету «Первое сентября» мы объявили конкурс «Сказка с ладошку». Иллюстрации же к ним нарисовали подмосковные дети – учащиеся коррекционной школы города Лобни, воспитанники нашей воскресной школы при храме Спаса Нерукотворного Образа (г. Долгопрудный) и дети из храма Воскресения Христова в Шереметьеве.

Так как детских мозаик у нас сделано очень много и все наши дети хотели поучаствовать в общем труде, на нескольких страницах книги сделаны коллажи из детских работ.

А теперь – в путь! По тропинкам детства в страну родную.

Диакон Димитрий

Иван да мыши

Жил-был старик. У старика был сын Ванюшка – такой ленивый! Только и знал, что спал, ел, с мышами играл и кормил их. Однажды старик заболел и умер. А Ванюшке хоть с голоду помирай, работать не хочется. Вот и пришлось мышам друга из беды выручать: по соседям бегать, еду добывать. Мыши ему хлеба принесут, одежду притащат. А однажды даже денег принесли...

На следующий день Иван на рынок пошёл. Ходил, ходил по рынку, не знает, что и купить, ведь всё ему мыши приносят. И видит: котов продают, взял да и купил одного. Веселее жить будет. Васька песенки будет мурлыкать, а мыши еду носить.

Вот пришёл дурень домой, мыши его встречают. Он достал из-за пазухи кота. Кот как увидел мышей и давай их ловить. Мыши разбежались в разные стороны.

С тех пор мыши с Иваном перестали дружить и стали ему вредить. Ивану пришлось работать идти, чтоб себя накормить и про котика не забыть.

Николай Шпикин, 3-й класс гимназии

Чудесная пчёлка

Жили-были дед и баба. Дед ходил к пчёлкам мёд собирать. Одна пчёлка ему сказала: «Не ходи наш мёд собирать, нам нужно деток кормить».

Не пошёл больше за мёдом дед. А пчёлка прилетела и говорит: «Спасибо, дедушка, если нужно помочь, позови меня».

Пришёл дед домой, а соседка его дочь обидела, бусы ей разорвала и в траву кинула. Прилетела пчёлка, бусины собрала, а какие бусины не нашла, те ландышами зацвели.

Ваня Быков, 1-й класс

Письмо Марии Ивановне

Здравствуй, дорогая Мария Ивановна. Как поживаешь? Как хозяйство – овцы, куры, коровы? Я очень соскучилась. Как там поживает болезненная Малышка?

у нас сейчас каникулы до 16 апреля. Я каждый день считаю. Ещё осталось 7 недель, и я приеду в деревню. Везёт же тебе, ты зимой и летом находишься в Поповке. Как у тебя здоровье? Ты, пожалуйста, не ругай Барсика, Маруську, Малышку, Малыша, Топалку, Рогатую Молочницу, Русскую Француженку, Злючку, Смородинку, Чернышку Болезненную, Лю-Лю и Бесхвостого, если они провинятся. Они вceгo лишь животные, и мозг у них маленький. А так я надеюсь, что всё у тебя хорошо. До скорой встречи.

Даша Белозёрова

Да, совсем забыла, 6 апреля мне исполнилось 9 лет.