Анатолий Приставкин

От составителя. В сказочной повести Анатолия Приставкина странноватая пожилая тетушка Дора сначала воспаряет над землей, отрешившись от всяческих забот, а потом начинает и выигрывает войну с городскими властями за чистоту помыслов, поступков и окружающей среды. По мнению автора и тетушки Доры, любой взрослый может достичь просветления и полета, если будет прилежно учиться у детей чистоте, доброте, естественности и здоровому любопытству.

Глава, в которой тетушке Доре вдруг захотелось погулять на бульваре

Разговоры разговорами, а тетушка продолжала жить как ни в чем не бывало. А значит, летать. И однажды мама в волнении сообщила, что тетушка не хочет или не может спуститься на завтрак, а когда к ней поднялась в мансарду, увидела ее висящей посреди комнатушки, на уровне электрической лампочки. Ну, так, будто бы она лежала на диване. И при этом она, по словам мамы, еще читала книжку и так зачиталась, что не услышала, как мама пришла звать на завтрак.

Мы все, папа в том числе, поднялись наверх в комнатку тети Доры и заглянули в дверь, которую мама в спешке оставила распахнутой. Но ничего особенного не увидели. Тетушка Дора, как обычно, стояла перед зеркалом и расчесывала волосы.

– Вы ко мне? – спросила, не оборачиваясь и глядя на нас в зеркале.

– Да. Мы ждем вас на завтрак, – только и смогла произнести мама.

– Думаю, что скоро я спущусь, – отвечала тетя. И стала не торопясь прилаживать серебряную заколку.

Но, судя по всему, воздушность, если можно так назвать, тети Доры со временем возрастала и возрастала, и мы не раз и не два находили ее теперь висящей под потолком, в то время как сама она крепко спала, и можно было даже потрогать свисающее вниз атласное одеяло. Но затем мы стали заставать ее и в саду, где она располагалась на высоте близ своих любимых белых роз, полеживая с книжкой или отдыхая, как в гамаке. При этом она ничуть не беспокоилась, что ее могут углядеть через кусты соседи или прогуливающиеся по дорожке люди. Она отдыхала так, как ей приятно, и весь ее вид показывал, что это ее личное дело, как ей нужно отдыхать. Ведь не в каком-то дурном или безвкусном наряде вышла, или нет, вылетела она подышать в сад, а в красивой цветастой юбке, белой кофточке и кокетливой модной голубой косынке. Придраться к такому наряду просто невозможно, даже если ты смотришь снизу вверх. И, как ни странно, соседи, поглазев на тетушку Дору раз-другой поверх забора, скоро к такому ее отдыху привыкли. Ну а совсем чужих или посторонних людей на нашей зеленой окраинной улочке с названием «Тихая» практически не бывает.

Но это только начало истории, потому что дальше произошли события, которые сильно изменили нашу жизнь. И жизнь улочки, и даже всего городка. А случилось это после того, как тетушка Дора попросила отвести ее на бульвар. В прежние времена на бульвар или на рынок тетушка ходила сама, прихватив корзиночку для овощей и положив туда кошелек с мелочью. Иногда мы с братом ее сопровождали, и, как я уже говорил, небескорыстно. Но на этот раз тетушка Дора, сидя за завтраком и заканчивая пить кофе со сливками, вдруг объявила, что ей нужно побывать на бульваре и она просит ее туда отнести.

Родители при этих словах переглянулись, а мама, отчего-то смущаясь, негромко переспросила:

– Вы хотите сказать, чтобы вас сопроводили дети?

– Да, я хочу, чтобы они сопроводили, – подтвердила тетушка, отставляя чашку и поджимая губы. – Но так сопроводили, чтобы отнесли.

После этого за столом воцарилось долгое молчание. Мама многозначительно поглядела на папу, который в это время старательно занимался бутербродом и никак не отреагировал на тетушкины слова. Мы же с братом и без слов поняли друг друга, представив, как мы понесем тетушку Дору через город. Вот это будет зрелище!

– Ну что ж, – сказала мама, поглядев на нас, и поднялась из-за стола. – Если Мартин и Димок так желают...

– Желаем! – ответил я за двоих.

– Если дети желают, – повторила мама железным тоном, и стало видно, что она почему-то сильно расстроилась, – мы с папой разрешаем вас, как вы говорите, отнести.

Как это будет выглядеть, ни мы, ни родители пока не представляли. И когда мы вместе с мамой после завтрака вошли в ее комнату, тетушка привычно висела под потоком, не замечая, что носком ботинка чуть-чуть цепляет за шнур электрической лампы, раскачивая ее.

Мама с минуту молчала, глядя снизу вверх на тетушку, потом спросила:

– Может, вы... спуститесь?

– Зачем?

– Что, зачем?

– Зачем я должна спускаться? – спросила с высоты тетушка Дора.

– Ну а как же вы пойдете на бульвар? Вас же нельзя в таком виде доставить?

– Почему нельзя? – удивилась тетушка. – А я думаю, что можно. Пусть дети только постараются.

– Но как? Как? – совсем уже растерянно произнесла мама. – Не на веревке же! – Воскликнула она.

– Можно и на веревке, – согласилась тетушка Дора и, повернувшись на спину, стала глядеть в потолок.

– Ну уж извините, не представляю, – произнесла мама и посмотрела на нас. Но нам идея с веревкой сразу понравилась. Немедля мы разыскали бечевку, остаток сломанного змея, потом с подставленного стула привязали тетушку за ногу, и так, держа по очереди бечевку в руках, понесли тетушку за собой. Можете сами представить, как это выглядело со стороны.