Мария Порядина

• 2 февраля – 180 лет со дня рождения Альфреда Эдмунда Брема (1829–1884)
• 11 февраля – 115 лет со дня рождения Виталия Валентиновича Бианки (1894–1959)
• 12 февраля – 200 лет со дня рождения Чарлза Роберта Дарвина (1809–1882)
• 12 февраля – 145 лет со дня основания Московского зоопарка (1864)
• 13 февраля – 110 лет со дня рождения Александра Николаевича Формозова (1899–1973)

ВСЕ педагоги знают, что дети должны любить книги о природе. В читательские анкеты «Что вы любите читать?» непременно включается пункт «о природе, о животных», и дети его отмечают галочкой. Во-первых, они точно знают, что взрослым это будет приятно. А во-вторых, не так уж они и кривят душой: многие нынешние «звёзды», о которых дети охотно читают, только под эту категорию и подходят.

Если же и вправду хочется почитать «о природе», то никого нет лучше, чем старый добрый Брем!

В нём поразительным образом это сочеталось: Брем был педантически аккуратным и при этом неугомонным, лёгким на подъём! Учиться в своё время он начал на архитектора, но в один прекрасный день получил приглашение в путешествие по Африке. Участники экспедиции шли на вёслах по Нилу, собирали экземпляры редких растений и животных, вели наблюдения… Не успела завершиться первая поездка, как Брем запланировал следующую: он не вылезал из Африки пять лет подряд, научился говорить по-арабски (тамошние друзья называли его Халил-эфенди) и привёз на родину превосходную коллекцию образцов флоры и фауны, не говоря уже о бесценных научных записях.

Брем путешествовал по диким, неосвоенным местам с охотой и удовольствием – бывал не то что в Абиссинии, а даже и в Лапландии, в Сибири и Туркестане! Кстати, средства на поездку в российские пределы были собраны при участии нескольких купцов из Бремена, которые учредили своего рода «фонд в поддержку Брема». Сам он в это время занимал пост директора зоосада в Гамбурге и работал над «Жизнью животных». Но как только перед ним замаячила поездка в дикий край…

Путешествовал Брем и в США – и, надо полагать, слегка досадовал, что там ему пришлось всего-навсего читать лекции, а не сплавляться по бурным рекам, не любоваться обрядами туземцев, не гоняться за экзотическим зверьём…

Свои научно-популярные книги Брем писал по результатам поездок, по горячим следам и живым наблюдениям, поэтому «Жизнь птиц», «Иллюстрированная жизнь животных», «Лесные животные», «Птицы в неволе» и прочие его труды так познавательны и выразительны. Книги Брема неоднократно переиздавались в разных переводах и обработках, но с сохранением авторского стиля, плана изложения, рисунков. Например, в России «Жизнь животных» по Брему выходила под редакцией А.Н.Северцова.

Если же вы полагаете, что труды Брема с их старомодным очарованием всё же тяжеловаты для чтения, то можно приобщаться к природе вместе с Виталием Бианки.

Нет среди нас никого, кто бы не знал Бианки как писателя-анималиста, автора всеми любимых рассказов и очерков, мастера чудесных заголовков – «Чей нос лучше?», «Где раки зимуют» или «Как я хотел зайцу соли на хвост насыпать». Но, может быть, кому-то будут интересны малоизвестные факты его биографии.

Сын известного учёного-биолога, он был «свой» в Зоологическом музее, где служил отец; дома вечно водилось всякое зверьё. Но Виталий Бианки не стал зоологом, а в писательство пришёл весьма непростым путём. Осенью 1917 года артиллерийская бригада, где он служил, оказалась в Поволжье. Тут настала революция, бригада сама собой расформировалась, прапорщик Бианки снял погоны, переменил фамилию и двинул за Урал, потом в Сибирь. По дорогам Гражданской войны он скитался под видом петроградского студента Белянина, оказался в Бийске и тотчас вступил в местное Общество любителей природы. Скрывая настоящую фамилию и чин, «студент» уклонялся от призыва к Колчаку, служил писарем, бежал к партизанам… Советская власть назначила его инструктором по музейному делу в Бийском уезде; Белянин занялся организацией зоологического отдела в новоучреждённом краеведческом музее; привлёк энтузиастов к выращиванию лекарственных трав, помог устроить метеостанцию, преподавал в школах биологию и (был такой предмет) мироздание, организовал две научные экспедиции в Горный Алтай. А потом…

К двадцати семи годам у меня накопились целые тома записок. <…> В них, как в Зоологическом музее, было собрание множества неживых животных в сухой записи фактов. Но лес был нем, звери застыли в неподвижности, птицы не летали и не пели. Тогда мучительно захотелось найти слово, которое бы расколдовало их, волшебным образом заставило ожить.

Вот тогда он всё-таки вернулся в Петроград, чтобы стать писателем – тем Бианки, которого знает каждый ребёнок.

Для читателей постарше есть ещё один популяризатор науки о природе – Александр Формозов, один из отцов-основателей советской зоологии, организатор и защитник заповедников, писатель и учитель, талантливый художник-анималист и вдумчивый исследователь, искренне желавший поставить научную теорию на службу народному хозяйству.

Одним из первых в стране – в 20-х годах прошлого века – он стал изучать вопросы динамики численности животных. Специалисты ценят Формозова за существенный вклад в разработку принципов количественного метода в зоогеографии. Казалось бы, что за пустяки – считать мышей или уток! Но эти подсчёты играют важную роль в народном хозяйстве, если речь идёт, к примеру, о защите посевов или организации рыбно-утиных хозяйств.

Ещё в конце 30-х годов Формозов заговорил о воздействии человека на окружающую среду. Уже тогда учёный прогнозировал существенное усиление влияния антропогенного фактора на формирование природной среды, предостерегал от резкого, непродуманного вмешательства в жизнь природы.

В те годы ещё никто не употреблял так часто модное нынче слово «экология», но Формозов закладывал основы именно этой науки.

Что касается научно-популярных книг Александра Формозова, то многие его последователи и ученики вспоминают, как «с упоением» читали «Шесть дней в лесах», и особенно тепло пишут о «Спутнике следопыта». Эта книга стала для многих буквально настольной – и не только: её таскали в рюкзаках, начинающие исследователи брали её с собой в первые экспедиции, а позже рекомендовали её уже своим ученикам.

Ну а кто не готов ехать в экспедицию, у кого нет возможности отправиться в дикие леса и наблюдать там зверей, тот может сходить в зоопарк. Лучше всего – в московский.

Зоопарк в Москве – и старейший, и крупнейший в нашей стране. Он был основан Русским Императорским Обществом акклиматизации животных и растений и по замыслу организаторов должен был функционировать как «живой музей на открытом воздухе». Но вскоре стало понятно, что учреждение такого рода может и должно решать природоохранные, просветительские и научно-исследовательские задачи. Сейчас Московский зоопарк – и заповедник, и большая научная лаборатория, и учебное заведение. В его коллекции – более тысячи видов животных, среди которых есть уникальные экземпляры.

Верный признак того, что животное содержится в хороших, правильных условиях, – появление потомства. В Московском зоопарке размножаются и редчайшие олени Давида (в природе их больше нет – только в зоопарках), и королевские кобры, и белые тигры! Время от времени сотрудники зоопарка наблюдают – настоящие чудеса. Так, например, змея желтопятнистая куфия, которая водится на Филиппинских островах, бывает обычно коричневатой или зеленоватой с жёлтыми пятнами. В Москве же как-то раз вылупилось чудо природы – целых две особи удивительного ярко-голубого цвета! А в прошлом году на свет появилась белая летучая мышь – самка очкового листоноса. Среди летучих мышей вообще редки случаи альбинизма, а уж листоноса-альбиноса вообще никто никогда не видел, так что эта самочка, похоже, – единственная в мире. Ушки растопырены, зубки торчком, глазёнки красные – красавица! Зовут Анжелой.

Будете в Москве – непременно сходите в зоопарк! Посетите слоновник, вольеры больших кошек, павильон ночных и сумеречных, террариум, экзотариум… А в обезьянник можно не ходить – чего вы там не видали! В любой школе на переменах показывают точь-в-точь таких же мартышек, да ещё говорящих!

Кстати, о мартышках. Произошёл ли человек от обезьяны? В феврале учёный мир будет отмечать 200-летие Чарлза Дарвина. Он, конечно, не писал детских книг, но ознакомиться с его теорией многим было бы полезно.

Главная, основная формула теории происхождения видов… состоит в том, что все виды животного и растительного царства произошли вследствие постоянного, медленного изменения одного или нескольких первоначальных видов и их потомков, вследствие изменений, совершавшихся в течение геологических периодов и совершающихся ещё теперь – перед нашими глазами (И.И.Мечников. «Несколько слов о современной теории происхождения видов»). Теория, защищаемая Дарвином, сводится к тому, что все органические существа ведут борьбу за выживание, которой управляет сила естественного отбора; эта сила – причина прогрессивных изменений, усовершенствований вида; чем ближе сходство организмов, тем интенсивнее борьба, приводящая к изменению вида. Из сказанного вовсе не следует, что «человек произошёл от обезьяны». Мало того, – в заключительной части своего труда «О происхождении видов путём естественного отбора» Дарвин пишет буквально следующее: «Я принимаю, что, вероятно, все органические существа, которые когда бы то ни было жили на земле, произошли от одной первоначальной формы, получившей жизнь свою от Творца».

Вот вам и мартышки!