Марина Аромштам

От составителя. «Мохнатый ребёнок» – сборник рассказов о том, «как мама была маленькая» – описание давнего детства с узнаваемыми чертами времени. Речь в нём идёт, кажется, о животных. Но всё не так просто: животные в доме – это особые взаимоотношения в семье. Через отношение к животным очень точно прослеживаются человеческие характеры. К тому же, как известно, люди воспитывают животных, а животные воспитывают людей. Вот и получается, что новая книга Марины Аромштам, известного педагога и публициста, снова о воспитании. Хотя и о животных, конечно. А ещё о детях и о родителях.

Книга для семейного чтения и для последующих разговоров.

КОШАЧЬЯ СТОЛОВАЯ

Квартира, в которой жили бабушка и маленькая мама, была на первом этаже. Под окном то и дело появлялись кошки. Одна была сплошь чёрная, и Ринка, как звали маму в детстве, сразу решила, что это «самец»: по её представлениям, именно «самцу» подходило быть целиком чёрным. Кот получил кличку Черныш – по имени одного известного литературного героя кошачьего происхождения. Другая кошка была дымчато-серой и такой пушистой, что могла сойти за сибирскую. Ринка знала, что «сибирская» – это очень хорошо. Но не могла вспомнить какое-нибудь подходящее литературное имя, поэтому прозвала пушистую кошку Серушкой. Третья кошка появлялась не так часто и имени не получила. Но когда она дополняла компанию, Ринка радовалась.

Кошки ходили под кустами, грелись на узкой асфальтовой дорожке у дома и время от времени скрывались в отдушине подвала. Что они там делали – в этом душном тёмном подвале – и, главное, чем они, бедные, питались? «Нельзя допустить, чтобы кошки голодали прямо у тебя под окном», – сказала как-то Ринка сама себе и решила устроить кошачью столовую.

Она нашла у овощного магазина три деревянных ящика, притащила их под окно и поставила на бок – так, чтобы получилось похоже на домик с несколькими комнатками. Потом устелила «пол» домика разными тряпками и выпросила у бабушки разрешение сдавать молочные бутылки в пользу кошек.

Бабушка Аня не стала возражать против столовой – потому что столовую должны были открыть от неё на расстоянии. Но, стала рассуждать бабушка, бутылки – дополнительный источник денег. А деньги бабушке очень и очень нужны. В первую очередь, для того, чтобы кормить Ринку. Это только кажется, что Ринку легко прокормить. Только кажется, что бутылка стоит копейки. Копейка, между прочим, рубль бережёт. Если эти копейки направо-налево разбрасывать, скоро можно будет зубы на полку класть. Ринка хоть знает, что это такое?

У Ринки перед глазами тут же возникли книжные полки. На полках, перед рядами книг, неровными кучками были разложены зубы – желтоватые и большие – бабушкины и мелкие беленькие – её собственные. Это ужасное зрелище тут же заставило Ринку раскаяться в желании разбрасывать копейки. Но бабушка неожиданно перестала рассуждать и сказала: «Ладно. Сдавай. А то эти бутылки всю прихожую захламили!»

Ринка тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли, призвала на помощь Борьку, и они вместе отправились сдавать бутылки в пользу кошек.

* * *

Бутылки принимали за стройкой, в дощатом сарайчике с надписью «Стеклотара». Очередь к окошку сарайчика была длинной и двигалась медленно. Стоявшие в очереди притоптывали на морозе, позвякивали чем-то стеклянным в сумках и всё время спрашивали друг друга, что сегодня принимают, а что нет.

– Из-под пива-то сегодня принимают? Как тара кончилась? Я им покажу, кончилась. Пусть в карман к себе суют, – волновался один сморщенный маленький мужичонка.

– А банки трёхлитровые? – суетилась толстая женщина. – Вот у меня тут горлышко немного отбито. Как думаете, возьмут? Не возьмут? Ах, жалость какая! Тридцать копеек целых. А из-под перца болгарского? Не принимают? Что же с ними делать, с этими банками иностранными, когда их нигде не принимают? Ну да – выкинуть! Ишь чего придумал! Выкинуть! Я лучше тебя выкину – из очереди! – сердилась на мужичонку женщина.

Эти «стеклянные» разговоры заставляли Ринку думать, что вдруг и молочные бутылки сегодня не принимают. Тогда весь план рухнет: ведь столовая не может существовать без продуктов! Заскучавший было Борька решил сходить на разведку и высмотреть, что там на самом деле происходит у окошка. Скоро Ринка потеряла надежду не только сдать бутылки, но и снова увидеть Борьку. Но Борька вернулся – возрождённый к новой жизни, со сбившимся от ныряний в очереди шарфом – и сообщил: тётка только что сдавала такие бутылки, и у неё взяли. И ещё он видел в глубине ларька много пустых ящиков. Тара есть!

Наконец очередь подошла. Ринка с Борькой стали быстро выставлять бутылки на полочку в окошке. Приёмщица девять бутылок взяла, а одну отставила в сторону: – Треснутая!

Пока приёмщица отсчитывала причитающиеся копейки, маленький мужичонка стащил отставленную бутылку с окошка и сунул к себе в сумку.

– Давай посмотрим, у него возьмёт или нет, – шепнул Борька. Но Ринка уже тянула его к магазину. Покупать кошкам еду.

Специальной кошачьей еды в магазинах тогда не продавали. А Ринка не очень хорошо представляла, чем нужно кормить кошек. В сказках кошки пили молоко и ели сметану. За сметану они готовы были продать свою кошачью душу. Но сказки сочинили давно, а сейчас, может быть, всё не так. Вот люди теперь едят совсем не то, что ели, когда были первобытными. Из-за прогресса и технической революции. Вдруг техническая революция повлияла и на кошек? Вдруг их организм тоже изменился? Соседка из квартиры сверху однажды сказала, что кошкам вредно пить молоко. И будто бы её кошка даже рыбу не всякую ест: хека ест, а треску нет. «Если купишь что-нибудь не то, – размышляла Ринка, – деньги пропадут зря. А бутылки быстро не накопятся. Нужно купить что-нибудь такое, что кошки точно будут есть. И не очень дорогое, чтобы потом не пришлось класть зубы на полку». Тут Ринка снова представила себе полки с зубами – человечьими (большими и страшными) и маленькими, симпатичными кошачьими зубками, похожими на белые камушки.

В магазине Ринка принялась изучать ценники, и Борька опять заскучал.

– Слушай, я пойду, а? Когда будешь кошек кормить, крикни.

Борька ушёл, и Ринка даже обрадовалась: теперь никто не помешает ей принять обдуманное решение.

«Вот рыба хек, – рассуждала она. – Рубль сорок килограмм. А у меня один рубль тридцать пять копеек. К тому же неизвестно, любят ли эти кошки хека. Может, они, наоборот, любят треску». Ринка разглядывала витрину и вдруг увидела мясо, порезанное на маленькие кусочки. Над ним было написано – «гуляш». Ринка не очень знала, что это за гуляш такой, потому что бабушка его никогда не покупала. Но розовые кусочки выглядели аппетитно и, по мнению Ринки, могли напомнить кошкам мышей. Над гуляшем висел ценник: «100 г – 21 коп.». «Недорого, – обрадовалась Ринка. – Могу купить три раза, если брать понемногу».

– Тётенька, свесьте мне гуляш. Двести грамм!

Когда продавщица выдала ей маленький кулёчек с кусочками, Ринка решила всё-таки уточнить: – Как вы думаете, кошки будут есть гуляш?

– Кошки? Гуляш? Это что же за кошки такие, которых гуляшом кормят? – удивилась продавщица.

– Бездомные. Голодные.

– Голодные кошки даже хвост от селёдки есть будут, – сказала продавщица и повернулась к другому покупателю.

* * *

Ринка прижала кулёчек к груди и скорей побежала туда, где из ящиков был построен новый кошачий дом.

Под окном оказался только Черныш. Он сидел неподалеку от ящиков и грелся на февральском солнышке.

– Черныш, Черныш! – крикнула Ринка. – Смотри, что я тебе принесла! Гуляш!

Черныш метнулся к отдушине.

Ринка испугалась: «Сейчас Черныш убежит и спрячется в свой подвал. А пока он будет сидеть в подвале, гуляш испортится. И столовая так и не откроется!» Она почти замерла, даже дыхание задержала, осторожно присела на корточки и протянула Чернышу кусочек: «Кс-кс-кс! На, возьми!»

Гуляш шлёпнулся где-то посередине между Ринкой и Чернышом. Черныш снова отскочил, потом присел, вытянул шею и принюхался. Лапы его ещё не двигались с места, но шея всё вытягивалась и вытягивалась в сторону мяса. Ринка даже удивилась, что шея у кошек может быть такой длины – почти как у жирафа.

Черныш осторожно переступил лапами, подошёл поближе, наклонился понюхать брошенный кусочек, а потом вдруг ухватил его, подбросил и сделал всего одно глотательное движение. Его горло раздулось и опало. Снег перед ним снова был чист.

– Понравилось? – Ринку немного испугало внезапное исчезновение мяса. – Ещё хочешь? На!

Черныш проглотил ещё, и ещё. И когда прибежала Серушка, на дне кулька остался всего один маленький розовый кусочек.

– Ой, и ты тут, Серушка? – обрадовано сказала Ринка. – Черныш почти всё уже съел. Тебе только попробовать осталось.

Серушка съела мясо, стала требовательно мяукать и вертеться вокруг Ринки. Но больше ничего не было.

– Завтра я приду в это же время, – сказала Ринка кошкам.

Экскурсовод в уголке Дурова говорила, что точное время и постоянный порядок действий очень важны для дрессировки животных. А Ринка, вдохновлённая результатами кормления, решила теперь кошек дрессировать.

– Как дрессировать-то? – спросил Борька, про которого она вспомнила только на следующий день.

– Ну, как? Сначала я буду дрессировать их идти на мой голос, а потом – жить в ящиках, а не в подвале.

Идти на Ринкин голос кошки научились очень быстро. Ринка приходила под окно со своим кулёчком, заглядывала в отдушину и кричала в темноту:

– Черныш! Серушка! Обедать!

Кошки появлялись незамедлительно. Не всегда из подвала. Ринка высовывала голову из отдушины, а они уже были сзади, взявшиеся неизвестно откуда, громко мяукали и терлись о Ринкины ноги.

Но спать в ящиках, несмотря на мягкую подстилку и видимый уют, они не хотели.

– Может, им дует? – предположил Борька. – Вон тут щели какие!

Целый день Ринка с Борькой выкапывали из-под снега пучки сухой травы и засовывали в щели между досками ящика. Потом траву навалили на «крыши», застелили газетами и сверху положили большую тряпку. Тряпка свисала над входом в ящик, как полог.

– Прямо шалаш настоящий, – восхитился Борька.

И Ринка удовлетворённо заметила:

– Если бы я была кошкой, я бы жила только здесь.

Но кошки её восхищения не разделяли.

Тогда Ринка придумала раскладывать кусочки мяса внутри ящиков. Кошки на минуту засовывали голову в ящик, вытаскивали еду на асфальт и быстро съедали.

– В дрессировке главное – терпение, – убеждала Ринка Борьку.

И когда Черныш иногда усаживался посидеть на ящике сверху, она считала это шагом к намеченной цели.

Скоро в обществе кормления кошек появились новые члены – красивая девочка Таня с длинной толстой косой (по предложению Борьки) и некрасивая, но добрая девочка Тамара (по предложению Ринки). Они теперь тоже приходили под окно и помогали сдавать бутылки.

– Посмотрите, как Серушка и Черныш подходят друг другу, – говорила Таня. – Если бы они поженились, у них получились бы красивые дети.

Она отбрасывала косу за плечо, и Борька почему-то краснел.

– Кошки не женятся. Что они – люди, что ли?

– Очень даже женятся, – говорила Таня. – У них даже кошачьи свадьбы бывают.

– Может, они и кольца друг другу дарят, и в ЗАГСе расписываются? – ехидничал Борька. Но Таня снова отбрасывала косу – уже за другое плечо – и игнорировала Борькины замечания.

– А мне бабушка рассказывала, что чёрная кошка перебежала ей дорогу и она ногу сломала, – говорила Тамара. – Надо было плюнуть, а бабушка не плюнула. Пошла и сломала.

– Черныш не кошка. Он самец, – сердилась Ринка. – И всё это суеверность. Вредные слухи. Что-то я ничего себе не сломала.

– Мало времени прошло, – вздыхала Тамара. – Так что ты лучше на всякий случай поплюй.

Потом прошлась туда-сюда, погладила Черныша и тихонечко затянула: «Жил да был чёрный кот за углом…»

Ринка с Таней тут же подхватили: «И кота ненавидел весь дом. Только песня совсем не о том…» Это была любимая Ринкина песня и любимая песня всех во дворе.

Борька подобрал палку и стал стучать по ящику в такт песне.

И хотя на морозе петь вредно и можно простудить горло, жить было очень хорошо.

* * *

Черныш и Серушка не поженились. Сначала куда-то исчезла Серушка. А потом выяснилось, что Черныш – вовсе не самец, хотя и одет «по-мужски» – во всё чёрное.

Во дворе появился большущий пушистый белый кот, не оставляя никаких сомнений по поводу того, кто здесь самец. Кроме размеров, кота выдавали нахальные повадки и беззастенчивое поведение. С момента своего появления он полностью завладел вниманием бедного Черныша, которого срочно пришлось переименовать в Чернушку. Имя Чернушка, как и Черныш, тоже принадлежало известному литературному персонажу, но так звали не кошку, а одну знаменитую курицу. Делать, однако, было нечего. Да и Чернушке теперь было абсолютно всё равно, как её зовут.

Целыми днями кошка сидела на снегу, на проплешине между кустов, и смотрела вдаль. А напротив сидел белый кот. Иногда кот вскакивал и пытался напасть на Чернушку. Та убегала, но недалеко и только для того, чтобы снова усесться и уставиться в пространство.

«Чернушка, Чернушка, кс-кс-кс! Иди сюда», – пыталась отвлечь её Ринка. Но Чернушка потеряла всякий интерес к Ринке, Борьке, Тане с Тамарой – и даже к гуляшу. Наверное, сошла с ума – оттого что этот наглый кот к ней привязался.

А потом появился некто тощий, ободранный, неопределённого цвета, с огромной головой и неполным комплектом ушей.

Тощий тоже уселся напротив Чернушки и уставился на белого кота. Он смотрел, смотрел, смотрел, а потом из его тощего живота родилось нечто, напоминающее вой сирены и плач ребёнка одновременно:

– Мрр-р-у-а-а-а-у!

На самой высокой ноте, когда барабанные перепонки у Ринки уже готовы были лопнуть, тощий бросился на белого.

Белый бросился бежать. И непрочные Ринкины представления о том, кого считать настоящим самцом, снова пошатнулись. А серый, загнав противника на липу, вернулся и уселся напротив Чернушки.

На третьем этаже распахнулось окно.

– Хулиганство какое! – кричали сверху. – Устроили тут притон, глаз сомкнуть не дают. Я вам покажу кошачий концерт!

Вода выплеснулась мимо. Кошки немного сместились в сторону, вновь расселись по местам и завели свои истошные песни.

Дома Ринка спросила у бабушки, что такое притон.

– Это место, куда приходят солдаты, матросы и разбойники, чтобы пить водку и общаться с женщинами лёгкого поведения. С проститутками, которые продают себя за деньги, – уточнила бабушка.

Про проституток Ринка знала от Тамары и Толика Мозглякова. Но почему у них было «лёгкое поведение»? Ринка ни с кем не успела это обсудить, потому что на следующий день наступили каникулы. И её отправили к бабушке Соне, маме бабушки Ани.

* * *

Ездить к бабушке Соне Ринка не любила. У всех других счастливых детей бабушки жили в деревне, а у Ринки – в каменном мешке. Делать там было совершенно нечего. Гулять тоже было не с кем: никого во дворе Ринка не знала. К тому же на следующий день после приезда у неё заболело горло и потекло из носа. Бабушка Соня этому даже немного обрадовалась, потому что тоже совершенно не знала, что делать с Ринкой. А теперь Ринку можно было лечить. Бабушка Соня уложила её на свою высокую кровать с деревянными спинками, накрыла самым тёплым одеялом и вызвала врача. Врач пришла, потыкала холодной трубочкой в Ринкин живот и прописала постельный режим. Чтобы Ринка не умерла от тоски, бабушка Соня разрешила ей играть «в духи».

На трюмо стояли разные пузырьки – полные и почти пустые. Некоторые лежали в красивых коробочках, выстланных шёлковыми тряпочками, – как в постельках.

У одного самого маленького красивого пузырька крышечка была в виде короны. И Ринка решила, что это будет Принцесса. Принцем был высокий узкий пузырёк тёмного стекла. Несмотря на историю с Чернушкой, Ринка не хотела отказаться от мысли, что представителям мужского рода больше подходит тёмная одежда. Чёрный принц был страстно влюблён в беленькую Принцессу и пришёл просить её руки к Королю с Королевой. Король был одет очень просто, в квадратную мантию. Но мантия была розовой, и по этому цвету все узнавали о королевской доброте. А Королева была низенькой, толстенькой, в круглой зелёной юбке с многочисленными складочками. Принц поклонился Королю с Королевой и сказал, что хочет жениться на Принцессе. Королева тут же надулась. Ей стало обидно, что никто не просит её руки. Конечно, раньше её руки просил Король. Поэтому она и стала Королевой. Но это было очень давно, а Королеве хотелось всё время выслушивать признания в любви. К тому же свадьба – это так интересно. «Ну-ну, дорогая! Не дуйся. Лучше сходи, подыши свежим воздухом, пока мы тут с Принцем потолкуем», – сказал Король. Королева – топ-топ-топ – ушла гулять по трюмо, к хрустальной пепельнице, которая была точь-в-точь как озеро. А Король вздохнул и сказал Принцу: «Я открою тебе страшную тайну, сын мой! Принцесса истратила почти всё, что было у неё внутри. Теперь она ничего не весит. Она стала совсем лёгкой. За это её считают женщиной лёгкого поведения. Если ты на ней женишься, на твою голову падёт позор». – «И всё-таки я хочу увидеть Принцессу», – твёрдо сказал Принц. Король снова вздохнул и отправил Принца к маленькой бархатной коробочке, где пряталась Принцесса. Принц постучался, и крышечка откинулась. Принцесса лежала в коробочке, утопая в мягких складочках, и была прекрасна. Принц не удержался и поцеловал её. «Ах, ах, ах, – заплакала Принцесса. – Не стоило этого делать, потому что теперь я всё время буду о тебе думать! Но ты вряд ли сможешь на мне жениться, потому что внутри у меня ничего нет. Я теперь ничего не стою, и меня даже нельзя продать!» – «Как такое могло случиться?» – воскликнул расстроенный Принц. – «Я растратила все свои духи на разных людишек – чтобы они хорошо пахли. И вот теперь расплачиваюсь – за свою доброту». – «Я спасу тебя», – сказал Принц ещё твёрже, чем раньше, снова поцеловал Принцессу и отправился в опасное путешествие. Он взбирался на Одеяловы горы, скатывался в глубокие пропасти и карабкался через складки простыни, грозившие его удушить. Ему даже пришлось ползти по огромному чёрному тоннелю, в котором ничего не было видно. Наконец он добрался до туалетного столика, на котором стоял Волшебный Кувшин с кипячёной водой. «Дай мне несколько капель своей воды, – взмолился Принц. – Я отнесу их Принцессе, она выпьет воды, наполнится, и её позор прекратится. Тогда я смогу на ней жениться». Кувшин молчал, потому что был очень большим и слова долетали до него с опозданием. Принц пришёл в отчаянье и решил умереть у подножия Кувшина от жажды и жалости к Принцессе. Но тут Кувшин, наконец, разобрал, о чём просил его Принц. Он развернулся, как огромный слон, и спросил: «В чём ты понесёшь воду, сын мой?» – «В своей крышечке, которая верой и правдой служит мне шляпой». Кувшин наклонился и налил воду в шляпу Принца, устроив на туалетном столике наводнение. Наводнение погубило рецепты и таблетки. Но Принц ничего не мог сделать для их спасения – он очень торопился, покинул место стихийного бедствия и вернулся к Принцессе. Обратная дорога заняла у Принца гораздо меньше времени, хотя существовала опасность расплескать воду.

«Давай скорее снимай свою корону!» – закричал он Принцессе ещё издали. Принцесса торопливо откинула крышку коробочки, сняла корону и приготовилась пить волшебную воду. Это оказалось труднее, чем выплёскивать духи на головы ничтожных людишек. Вода пузырилась вокруг маленькой дырочки в горлышке пузырька-Принцессы, не хотела проникать внутрь и растекалась по белым постельным снегам. Волшебный Кувшин, узнав об этих сложностях, вынужден был послать на помощь Принцу и Принцессе две летающие рюмки добавочной жидкости. После каждой новой поглощённой капли Принц и Принцесса страстно целовались. Стеклянный народ уже собирался на свадьбу, и толстая Королева то и дело вспоминала, как сама выходила замуж.

Но тут вошла бабушка Соня и увидела, что Ринка сидит в мокрой постели и готовится подхватить – ещё не хватало! – какое-нибудь воспаление лёгких…

До конца каникул оставалось два дня. Ринка вернулась домой. Пришёл Борька Шалимов и сообщил, что дворник убрал ящики. В подвале меняют трубы, и кошки куда-то делись.

– А как же они теперь будут? Они же дрессированные! К гуляшу привыкли.

– Не такие уж и дрессированные, – сказал Борька и отвернулся, чтобы не смотреть на Ринку.

Ринка побежала под окно, стала бегать и кричать: «Чернушка, Чернушка! Кс-кс-кс!» Но никто не пришёл на её голос, не стал тереться о ноги и требовательно мяукать.

Во дворе было тихо-тихо. Жизнь шла своим чередом.