Анна Штейман
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ постепенно охватывает весь мир. И мы постепенно забываем, что дерево не сможет тянуться к небу, потеряв корни.
Живёт в Западной Сибири такой народ – ханты. Как и остальные финноугорские народы в России, – весьма немногочисленный. По данным последних переписей населения, хантов около 20 тысяч. Но, возможно, и скорее всего, их кровь, как и кровь других финноугров, течёт не только в сибиряках, но и в людях, на первый взгляд от Сибири далёких: кто уверенно помнит, к какой народности причисляли себя его прадед или прабабка, из каких мест вели они свой род? Да даже если и не принимать во внимание прямые кровные связи, существует теория, что сама русская нация произошла от смешения племён – славянских, финноугорских, балтских. И, например, обилие финноугорской топонимии на всей территории нашей страны говорит в пользу этого, даже слово «Москва» по происхождению своему финноугорское. В поисках информации о финноуграх нашла очень верное высказывание: «Если Россия – сыр, то они молоко, если Россия – платок, то они нитка, если Россия – забор, то они дерево».
Ханты – народ с богатой самобытной культурой, с непривычным для нас мировоззрением, причём всё его прошлое существует в основном в памяти его людей, ведь письменность у хантов появилась каких-то 60–80 лет назад. И ведь так было не где-нибудь в Африке или Австралии, а совсем даже под боком – у нас в России. Вся их традиционная жизнь скоро станет историей, вряд ли удастся этого избежать. Но вот пока этот народ ещё жив, живы его легенды, и они медленно-медленно переходят на бумагу. Успеют ли?
Монти на хантыйском языке – сказка, а «Монти Танья» – «Сказка о Танье»1, о последнем обском богатыре. Чуть более полувека назад легенду о богатыре Танье записал со слов представителя народности ханты Семёна Покачёва в юртах Урьевых учитель средней школы Александр Силин. Сказание о богатыре Танье, воюющем с воинами хана Кучума, по сюжетной линии напоминает русские былины про Илью Муромца и Алёшу Поповича, но является совершенно особенным по своему духу. Эта особенность кроется в ином отношении хантов к действительности, при котором человек и окружающий мир – неразделимое целое, в первобытной древности традиций народа охотников и рыболовов.
Танья в легенде не только герой со сверхчеловеческими способностями, но и народный заступник, объединивший отчаявшиеся племена вокруг себя. Несмотря на свою неимоверную силу, этот богатырь прежде всего человек, которому можно сопереживать: он трудится, влюбляется, горюет и радуется. При том что Танья – классический пример мифологического героя, у него есть и реальный исторический прототип: жил когда-то большой, сильный и красивый, с глазами цвета неба человек из великого рода Орла, мечтавший видеть таёжные просторы и свой народ свободными от врагов.
Было это давно. Многие поколения людей ушли в тёмный мир земли – умерли люди. Не умерло только «монти» – сказание о таёжном герое Танье. Как вечно живая птица, и поныне летает оно над тайгой, над реками и озёрами, над сопками и курганами, над кочевьями и одинокими балаганами охотников. «Монти» изредка влетает в юрту оленевода или в кружок лесных людей у запоздалого вечернего костра. Влетает, садится, сложив белые крылья, и поёт, и плачет, и танцует, и бьётся – ведёт рассказ о том, что было много-много веков назад.
Последние 20 лет материал, собранный Александром Силиным, пролежал в архиве Сургутского краеведческого музея. Недавно специалисты музея, будучи в этнографической экспедиции на стойбищах реки Пим, вновь услышали о богатыре Танье из уст старейших хантов. Так появилась идея выпустить книгу. Текст получился «музыкальным», лёгким, «пахнущим» тайгой, словно сам «носитель монти» Семён Покачёв рассказывает. Иллюстрации к произведению подготовил тюменский художник Александр Кухтерин. Очень органичные получились иллюстрации – как будто это резьба по дереву или тиснение по оленьей коже.
Этнологи очень высоко оценивают мифологию и народное творчество обских угров – наравне с Калевалой и поэзией Гомера. И не в последнюю очередь, наверное, потому, что есть там что-то тайное, ведь хантыйские сказочники – «народ щепетильный, как увидят кого-либо из посторонних, так и прекращают сказ. Обычай запрещает говорить “монти” при чужих». То, что легенда «Монти Танья» была поведана молодому учителю, являлось выражением глубокого доверия рассказчика к нему.
Если хочешь услышать голос Таньи, то летом поезжай на Орлов бор, поднимись на большую сопку, прижми ухо к её груди и слушай, хорошо слушай. Ты услышишь, как бьётся сердце таёжного богатыря.
1 Монти Танья. Сказание о Танье. – Тюмень : Печатный дом «Тюмень», 2008. – 116 с. : ил.