Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Библиотека в школе»Содержание №8/2010

Юлия Фролова

Иван Дмитриевич Сытин и просвещение в России

В России идёт Год учителя. А можно ли назвать учителем человека, положившего жизнь на просвещение страны, но никогда не входившего в класс? Об этом – сегодняшний материал. Он, кстати, пригодится вам и в следующем году: Иван Дмитриевич Сытин родился 24.01(5.02) 1851 года, то есть в начале 2011 года мы будем отмечать его 160-летие.

 

Всякий труд – на украшение земли и ради будущего.
Максим Горький

ПРОСВЕЩЕНИЕ, образование невозможно без книг даже в эпоху всеобщей компьютеризации: откуда же берутся “знания” во Всемирной сети – Интернете, если не из накопленного человечеством книжного богатства?

Говоря о просвещении в России, вспомним добрым словом знаменитого русского книгоиздателя Ивана Дмитриевича Сытина (1851–1934). Он явил собой замечательный образец деятельной, предприимчивой, целеустремлённой натуры, то есть характер, несвойственный, как некоторым казалось, русскому человеку.

Русский человек – плохой работник. Наверное, это моё суждение обидит соотечественников, а особенно заденет тех, которые считают своей профессией восхищение русским человеком. Но мой жизненный опыт, мои наблюдения <…> дают мне право судить о том по-своему, – я с грустью повторю ещё раз: русский человек, в огромном большинстве, – плохой работник. Ему неведом восторг строительства жизни, и процесс труда не доставляет ему радости; он хотел бы, – как в сказке, – строить храмы и дворцы в три дня и вообще любит всё делать сразу, а если сразу не удалось – он бросает дело.

Однако я уверен, что у русского человека и нет возможности быть хорошим работником, – условия нашего политического и социального бытия не могли и не могут воспитать его таковым.

Кто и когда учил его, что труд – основа культуры, что труд – не только обязанность человека, но и наслаждение? Кто внушил ему простую истину: всякий труд – на украшение земли и ради будущего?

Эти слова принадлежат Максиму Горькому. Развивая свою мысль, он утверждает, что, во-первых, религиозное представление о земной жизни как лишь о ступени, переходной к иной, высшей жизни, ослабляет саму волю к жизни; во-вторых, вековой подневольный труд, без всякой свободы деятельности, уродует людей: “свободный труд – вот та точка опоры, которую требовал Архимед, чтобы перевернуть мир”. Однако далее писатель говорит:

Иногда из бесформенной массы народа выбираются на поверхность жизни какие-то особенные, крепкие, очень трудоспособные люди. Эти люди ценны не только своей работой, но, быть может, гораздо более тем, что они указывают нам на существование в народной массе энергии очень богатой, гибкой и способной к великому труду, к могучим достижениям.

Мне хорошо известно, как чудовищно труден путь этих выходцев из народа <…> Одним из таких редких людей я считаю Ивана Дмитриевича Сытина, человека, весьма уважаемого мною. Он слишком скромен для того, чтобы я мог позволить себе говорить об его полувековой работе и расценивать её значение, но всё-таки я скажу, что – огромная работа. Пятьдесят лет посвящено этой работе, но человек, совершивший её, не устал и не утратил своей любви к труду. <…> И я горячо желаю Ив. Дм. Сытину доброго здоровья, долгой жизни для успешной работы, которую его страна со временем оценит правильно. Ибо надо надеяться, что мы когда-нибудь всё-таки научимся ценить и уважать труд человека.

Всё это написано в сборнике “Полвека для книги”, посвящённом пятидесятилетию издательской деятельности И.Д.Сытина1, для которого Максим Горький написал очерк о юбиляре. Весь цвет русской интеллигенции начала ХХ века откликнулся на этот юбилей, издателя приветствовали писатели, учёные, педагоги, художники, религиозные и общественные деятели. К 1916 году издательство И.Д.Сытина дало России миллионы учебников, общеобразовательных пособий, календарей, доступных изданий русских классиков, библиотечек по самообразованию, освоению ремёсел, по сельскому хозяйству, промышленности и т.д. В числе изданий были труды по истории и географии России, а также первые энциклопедии – Народная, Детская, Военная.

Оценке М.Горького созвучен отзыв об И.Д.Сытине писателя Вас. Ив. Немировича-Данченко в том же издании. Автор назвал очерк “Сам свой предок”.

Нас всех [писатель имеет в виду образованную, по преимуществу дворянскую часть общества. – Ю.Ф.] выкормил народ и выпустил в настоящую жизнь во всеоружии наук и воспитания. “Сам свой предок” учился только букварю. Его профессорами были дьячки, – и то ещё слава Богу, если не отставные служивые или беглые пьяные послушники. И когда “сам свой предок” становится во главе могучего образовательного течения <…>, когда в тухлую, душную, окраенную затворами и всякими рожнами старь он бросает свет и радость воскрешающих идей и дел – ему за это некого благодарить. Ему никто не помогал. <…> “Сам свой предок” сам торил себе дорогу2.

А проторить дорогу от “мальчика на побегушках”, пришедшего в 1866 году в книжную лавку Шарапова в Москве у Ильинских ворот, до крупнейшего книгоиздателя было очень нелегко. С 1866 года и ведут авторы сборника “Полвека для книги” счёт времени работы И.Д.Сытина с книгой.

Самостоятельная же издательская деятельность И.Д.Сытина началась десятью годами позже, в 1876 г., с приобретением в кредит небольшой литографии, первой продукцией которой были картинки. Книжный рынок 70-х годов XIX века был, по определению И.Д.Сытина, разделён на две части. Высший слой общества обслуживали несколько издательств, каждое из которых “знало свою часть” и не вторгалось в чужую область, а спрос низшего общества – в основном крестьянской массы – удовлетворяли народно-лубочные издатели Никольского рынка. Песенники, “оракулы”, сонники, азбуки для народа ценою в 1, 2, 3 копейки, самоучители русской грамоты, начальные рассказы из русской и священной истории, начальная арифметика – и всё это очень низкого качества, вот такова была эта продукция.

Деление книжного рынка на две части представляло собой вопиющее зло, от которого терпела вся страна. Привилегия и монополия создавали застой в издательском деле и парализовали свежие силы новых авторов, которые должны были продираться сквозь колючую изгородь официальных “одобрений”.

Предстояло одно из двух: или покорно опустить голову и плестись по проторённым тропинкам, или пробить брешь в этом заколдованном царстве и освободить русскую книгу и русский учебник из цепких лап монополии. В своей личной деятельности я выбрал второй путь, хотя и знал, что всякое новшество в этом заколдованном кругу будет встречено змеиным шипением, а может быть, и змеиными укусами. Ведь зло было не в одном узком вопросе о забронированной монополии учебников. Зло – шире. В забронированности книги вообще. В запрете, который лежал у нас на книге как проводнике просвещения.

И с этим злом надо было вести борьбу3.

“Змеиных укусов” хватало: и разного рода бюрократические препоны, и неоднократные привлечения к суду, и наконец, поджог нового корпуса издательства на Пятницкой улице в декабре 1905 года.

Будущий историк скажет: “Конец XIX и начало ХХ века в Восточной Европе ознаменовались ожесточенной борьбой против книгопечатания, но успеху в этой борьбе в значительной мере помешал московский издатель и типограф И.Д.Сытин. Книгопечатание, в конце концов, к стыду своих врагов, восторжествовало”. (Из защитительной речи Н.Тесленко на процессе по обвинению И.Д.Сытина по ст. 129 уголовного Уложения)4

Наверное, благодаря именно своему трудному восхождению, И.Д.Сытин, как никто другой, умел находить единомышленников и помощников.

Гигантский рост печатного дела требовал массы специалистов-техников во всех видах производства и сбыта5. И здесь помогали только необыкновенная даровитость русского работника и его способность “самоучкой” дойти до всего. У нас не было даже элементарной школы, которая приготовляла бы знающих работников печатного, издательского и книготоргового дела. <…> Эта необходимость школы уже давно и всюду сознавалась в России, и случаю было угодно, чтобы создание такой школы было приурочено к моему 50-летнему юбилею6.

Речь идёт об основании “Общества для содействия улучшению и развитию книжного дела в России”, которое поставило себе задачей создать в Москве Дом книги как низшую, среднюю и высшую школу всех отраслей книжного производства. Предполагалось организовать классы и курсы для подготовки образованных специалистов в областях технической, издательской, книготорговой и библиотечной; создать музей печатного дела, постоянно действующие выставки лучших образцов печатной продукции; устроить мастерские и лаборатории; наконец, издавать периодический печатный орган по всем вопросам книгоиздания и торговли. Просвещённые современники И.Д.Сытина с восторгом отозвались об идее Дома книги.

Источник: http://www.antiquebooks.ru/book.php?book=83313

В зародыше у нас сотни талантов и гениев. <…> Нам необходимо насытить все поры, все складки русской творческой, рабочей жизни, будь она научная, государственная или ремесленная, жаждой красоты, совершенства, умением достигать эту красоту каждого дела. <…> Дом книги будит мысль о целом ряде других Домов в подобном роде. <…> По всей России могут и должны вырасти Дом угля, Дом руды, <…> [перечисляется ещё с десяток “домов” по всем отраслям хозяйства – Ю.Ф.], Дом леса и сада, Дом торговли, Дом земли, Дом ребёнка, Дом человека, Дом гражданина, Дом красоты, Дом жизни и т.д. Каждое ремесло, каждое производство, каждый вид службы и занятия станут рассматриваться как особый вид искусства. Художественное творчество, жгучая потребность красоты, брезгливое отношение к уродству и безобразию станут просачиваться во все поры русской жизни и властно потребуют улучшения общего хода и тона всей окружающей нас действительности, сейчас такой неряшливой, часто убого-сиротливой, бездомной. Привет же первому Дому, “Дому книги” и честь тем, кто первый надумал ввести книгу в её собственный дом, в “Дом книги”7.

Однако, прекрасная эта идея не воплотилась в жизнь: она была слишком смелой, обстановка в 1916 году не могла позволить таких начинаний.

В 2009 году можно было бы отметить своеобразный 110-летний юбилей: год 1899 стал для издательства Сытина особенным. В этом году Товарищество Сытина приобрело “маленькую и захудалую”, по отзывам современников, газетку “Русское слово”. Успех газеты, преображённой издательством, превзошёл все ожидания8. В том же году столетие со дня рождения А.С.Пушкина издательство отметило по-своему замечательно. Были изданы:

“Полное собрание сочинений в 2-х тт. с биографией поэта и статьями о нём В.Г.Белинского, с иллюстрациями академика К.В.Лебедева”, объёмом 1227 страниц, по цене всего 1 рубль 20 копеек;

“Полное собрание” в одном томе, 935 страниц, цена 90 копеек;

“Избранные стихотворения с биографией поэта”, томик в 142 страницы за 12 копеек.

Необыкновенно дешёвые книги разошлись по стране в громадном количестве экземпляров.

Было у нас в течение долгого времени нарицательным “павленковское” издание, и было высокой рекомендацией с идейно-общественной точки зрения. Но в другом смысле, чем издание “сытинское”. “Павленковское” издание – это было издание для интеллигенции, в русле интеллигентских умственных течений.

Издание “сытинское” – это издание для народа, это издание гораздо более широкое <…>.

Это не “ходкий товар”, не книжное “чего изволите” или “всё, что хотите”, а это “то, что вам нужно”, нужно для вашего умственного роста и развития9.

Настало время, когда мужик не Блюхера и не милорда глупого – Белинского и Гоголя с базара понёс… Кстати, и сочинения Н.В.Гоголя были изданы И.Д.Сытиным в год 50-летия со дня смерти писателя (1902).

Выпуску учебной литературы в издательстве придавалось не меньшее значение, чем изданию классиков по доступной цене, только это дело медленно набирало обороты и встречало больше препятствий. Очень много было надзирающих и запрещающих, очень сильна была монополия прежних издателей. За десятилетие, с 1895-го по 1905–1906 гг., Сытин предпринял грандиозное для того времени издание “Библиотеки самообразования” – 47 книг по истории, философии, экономическим наукам и естествознанию. В 1899 г. вышла первая книга для учителей начальных школ – “Способы и приёмы обучения правописанию” педагога Зимницкого, затем “Учительские библиотеки, их значение, организация и списки книг” Е.Звягинцева. Собственно учебных книг для народных школ было ещё немного. В следующее десятилетие, с 1906-го до 1915 год издательство выпустило 180 учебников для начальной школы, в их числе и пособия для учителей. Интересно отметить, что среди изданий Закона Божьего и хрестоматий по религиозному чтению были специальные – для старообрядцев. На 1915 г. в каталоге издательства было уже 440 учебников и пособий10.

В 1907–1908 годах И.Д.Сытин задумал основать специальное общество, чтобы привлечь специалистов-педагогов и общественных деятелей к изданию школьных учебников. Предполагалось название “Школа и знание”. Основные задачи общества – добиться лучшего качества учебников, удешевить их. Несмотря на то, что программа была чисто просветительской (а может быть, именно поэтому?), идею “зарубили на корню”. В.М.Пуришкевич11 заявил в Государственной думе, что “революционер Сытин” создает революционное общество с разрушительными целями. Началась кампания против Товарищества Сытина, сначала на уровне учительских советов, затем уже в Государственном Совете. Памфлет “Школьная подготовка второй русской революции” отпугнул многих сочувствующих.

И.Д. Сытин не сдавался. Он поместил статью в “Русском слове”.

Я решил испытать новый путь: открыто толкнуться в замкнутую дверь правительственного одобрения и спросить по существу, чего же, наконец, от учебников хотят? Открытыми глазами решил я посмотреть, можно ли при существующих условиях продолжать дело проведения в школу дешёвого и полезного учебника, преследуя те же цели, которые вызвали мой проект “Школа и знание”. <…> Монопольных авторов я надеялся таким путём заставить удешевить свои издания и облегчить бремя налога с малоимущего учащегося12.

Все эти идеи не встретили сочувствия “в верхах”. И.Д.Сытин вспоминает, как реагировал на это министр финансов, к тому времени уже отставной, С.Ю.Витте. Сытин изложил ему задачи, которые стояли перед издательством.

– Наша задача широка, почти беспредельна: мы хотим ликвидировать безграмотность в России и сделать учебник и книгу всенародным достоянием. Но скажите, на что мы можем рассчитывать, как отнесётся к этой идее правительство?

– <…> Правительственная власть может только терпеть, но никогда не будет сочувствовать вашему делу. Никогда!..

Как будто гвоздь забил он в мою голову этими словами13.

Ничего не дала и более поздняя аудиенция у самого государя императора. Тот ответил туманно: “С Витте я в этом случае не согласен. Это жаль. Я проверю…”14

“Проверить” царь уже ничего не успел, шла мировая война, впереди была революция.


1 Полвека для книги : Литературно-художественный сборник, посвящённый 50-летию издательской деятельности И.Д.Сытина. – М. : Типография Т-ва И.Д. Сытина, 1916. – 610 с., с. 29–32. В дальнейших ссылках: Полвека для книги.

2 Полвека для книги, с. 40.

3 Сытин И.Д. Жизнь для книги. – М. : Госполитиздат, 1962. – С. 109.

4 Полвека для книги, с. 305.

5 По свидетельству И.Д.Сытина, в начале ХХ в. Россия тратила бумаги для печати на 80 млн руб. в год; некоторые газеты достигали невиданных тиражей, в частности, издаваемое Сытиным “Русское слово” приближалось к миллионному тиражу.

6 Жизнь для книги, с. 146–147. (Имеется в виду юбилей издательской деятельности.)

7 Г.Петров // Полвека для книги, с. 337.

8 В 2009 году также исполнилось 75 лет со дня смерти И.Д. Сытина.

9 Н.Гредескул // Полвека для книги, с. 561, 563.

10 Статистика изданий – по статье Н.Иорданского “Учебная литература в издании И.Д.Сытина” // Полвека для книги, с. 461–487.

11 Лидер крайне правого крыла во II-й – IV-й Государственных думах.

12 Жизнь для книги, с. 113.

13 Там же, с. 189, 190.

14 Там же, с. 196.